Мир Гаора. 5 книга. Ургайя. Татьяна Николаевна ЗубачеваЧитать онлайн книгу.
не договорил. Внезапно налетевшее снежное облако накрыло их, не дав желтолицему закончить фразу. И он выкрикнул прямо в снежную завесу.
– Мать-Вода, ты льдом крепка…
– Лёд? – засмеялся, выступая из снежного облака, Желтолицый. – Тебе мало Коргцита? Вот лёд! Смотри сюда, раб!
В руке Желтолицего возник большой прозрачный шар с пылающим внутри пронзительно-белым огнём. И он невольно отшатнулся, отступил.
– Ах ты, погань голозадая, – выдохнула сквозь зубы Мокошиха, – чего удумал. Ну, нет, тут наша власть и сила. Ты давай, – строго сказала она Няньке, склонившейся над неподвижно застывшим телом, – отчитывай его, а я туда.
– Сам должен, – возразила Нянька. – Я подмогну, а ты лучше за поганцем следи, куда побежит.
– И то, – помедлив, кивнула Мокошиха, – два дела за раз не делают. Сейчас его вытащим, а этого и потом найдём.
Нянька молча кивнула, продолжая шептать заклинания.
Белый холодный огонь в шаре приближался, шар рос, закрывая собой весь мир. Сейчас шар станет совсем большим и поглотит его, он уже не может шевельнуться, и пронзительная мёртвая белизна вокруг. Взметнулась снежная завеса, осыпала его и заколыхалась живым занавесом между ним и шаром.
Он обрадовано перевёл дыхание. Но Желтолицый засмеялся, снег опал, и… это уже не снег, а белый кафельный пол, и стены. Он в белом кафельном коридоре, и рук не поднять, и перед ним хрустальный шар, за которым, как за льдом Коргцита, гримасничает жёлтое страшное лицо.
– Ты в моей власти, раб! – торжествующе хохочет желтолицый.
– Нет, – беззвучно шевельнул он одеревеневшими губами.
– Тебе нравится убивать.
– Нет…
– Ты убил ту девчонку на допросе. Молчишь? Ты убил мальчишку-спецовика. Ты убивал в питомнике. Ты убил эту девчонку, шлюшку малолетнюю…
Белый шар всё ближе, и нет сил поднять руки и ударить, даже ответить.
Нянька окунула пальцы в плошку и стряхнула с них воду на его потемневшее, налитое кровью лицо. Он шумно выдохнул сквозь зубы. Напрягся, как перед прыжком.
– Нет! – хриплым натужным рыком выдохнул он. – Нет!
Шаг, ещё шаг, сцепить пальцы в замок, поднять руки и коротким замахом, помогая себе всем телом, ударить…
– Вода с угля, вода с серебра, вода с руда-камня…
– Давай, парень, ты гридин…
Шаг, ещё, сцепленные в замок кулаки вскинуты над головой.
– Стой! Стой, раб! Ты не посмеешь!
– Посмею! Вот тебе! – выдохнул он, падая вслед за руками в «мечевом» ударе.
Вскипает, мгновенно успокаивается и снова вскипает в плошке на столе вода, мечется, словно пытаясь оторваться и улететь, огонёк, налитое кровью побагровевшее до черноты лицо, рвущийся из горла хриплый надсадный рык.
– А хоть и перекинется, – сказала спокойно Мокошиха, – пускай. Потом выведем.
Нянька кивнула, безостановочно брызгая в это страшное лицо водой из своей плошки.
Он не устоял на ногах, упал, повалив Желтолицего и выбив из его рук шар. Страшное