Замочная скважина. Саяна ГэббЧитать онлайн книгу.
ужасно мороженого захотелось, просто жуть! Кто бы мне сказал, что во время беременности вот так с ума сходишь внезапно, не поверила бы ни за что! Прям накатывает, хоть умри! – Ольга снова улыбнулась. – Ну, приятно было познакомиться!
– Ага, – ответила Катя и проводила девушку взглядом. В голове мелькнуло, что и Ольга сейчас живет со смыслом и у нее есть цель. Катя посмотрела на пакет с мусором в руках и вздохнула.
Каждый раз перед приходом дочери старик просил закрыть окна и шторы: Елизавета Константиновна считала, что с улицы летит пыль, да и осенний питерский воздух вреден. Но в этот раз старик настоял оставить окна открытыми. За последний месяц он неуловимо изменился – стал более разговорчивым, начал проявлять интерес к новостям, чуть прибавил в весе, а его сухие скулы даже немного порозовели. И Елизавета Константиновна хоть и отметила эти перемены, за открытое окно отчитала Катю менторским тоном.
– Лиза, не шуми, – голос старика тоже окреп, и даже привычного фырканья в словах стало меньше. – Это я попросил, Катя ни при чем. Мне хочется солнца и воздуха, Лиза.
– Папа, но уже прохладно! Холод может тебе навредить! – попыталась возразить Елизавета Константиновна, но старик ее перебил:
– Лиза, да угомонись ты уже с моим здоровьем! Мне восемьдесят два! Здоровее я не стану! И я хочу в конце жизни хоть немного подышать полной грудью!
Елизавета Константиновна грозно сверкнула глазами в сторону Кати, но промолчала. С тех пор шторы всегда были открыты, а форточку Катя приотворяла даже в самый холод.
Жизнь текла по обычному распорядку, Катя все также делилась историями своего детства, иногда уже что-то придумывая, потому что воспоминания ее постепенно иссякали. Но старика это не смущало, и он просил Катю повторять прежние ее рассказы и чаще всего про замочную скважину.
Иногда Катя встречала на лестничной площадке Ольгу и замечала, как живот у той становится все больше. Тогда Катя задумывалась, что скоро совсем недалеко друг от друга окажутся двое детей: один новорожденный, другой умирающий. И осознание собственного присутствия в центре жизненного круга было странным и удивительным.
***
Тесно. Темно, сыро и тесно. ОНО понимало, что множиться становится все труднее, и от этого двигалось, упираясь в податливую преграду. Движения стали необходимы: без них ОНО испытывало неприятную скованность. Внутренние ощущения тоже изменились – теперь множиться уже не хотелось, а хотелось разорвать внешнюю преграду и растечься в стороны всей своей сущностью. И теперь далекий ритмичный стук диктовал совсем другой приказ – скорее. скорее, скорее! И ОНО нетерпеливо вздрагивало, тянулось в стороны и искало выхода.
***
Константин Павлович умер у Кати на руках. Еще утром он радовался внезапному осеннему солнцу и утверждал, что чувствует себя намного лучше и, возможно, ему стоит купить инвалидное кресло, чтобы до зимы успеть погулять на улице. И даже обсуждал вероятный диалог с дочерью, на предмет установки в подъезде пандуса.