Рим, проклятый город. Юлий Цезарь приходит к власти. Сантьяго ПостегильоЧитать онлайн книгу.
далеко. Я очень боюсь за него.
– Вспомни, несколько лет назад он побывал на Лесбосе и вернулся живым и невредимым. Не переживай. Боги защищают его, – уверенно проговорила Аврелия.
– Да, но, отплывая на Восток, в Вифинию, а затем на Лесбос, он числился в римском войске под началом Лукулла. А в Македонии вел расследование для суда над Долабеллой. Теперь же он плывет в сопровождении одного лишь Лабиена, которому я очень благодарна: только боги знают, как глубоко я уважаю Тита за верность моему мужу. Но за ними теперь не стоит видного военного или государственного мужа. Оба – всего лишь частные лица, простые римские граждане, а на море и на Востоке полно опасностей, войн и штормов, и я боюсь, что на этот раз Гай не вернется.
– Он уже был беглецом, – возразила Аврелия, – и выжил.
– Знаю, знаю, – проговорила Корнелия; в ее голосе по-прежнему звучало отчаяние. – Когда он отказался развестись со мной и навлек на себя гнев презренного Суллы, ему тоже пришлось бежать. Он скрывался в Италии и чуть не умер от болотной лихорадки. Но на Востоке, где его будет сопровождать всего один друг, он подвергнется тысяче угроз.
Аврелия вздохнула. Заметив, как встревожена невестка, она взяла ее за руку, повела к имплювию и усадила на стул, сама же села на другой.
– Цезарь вернется, не сомневайся и не тревожься, – утешала она невестку, не выпуская ее руки. – Не знаю, как сложится плавание и что случится с Цезарем в пути, но боги заботятся о нем. А чтобы ты была спокойна, скажу кое-что очевидное: за пределами Рима Цезарь в безопасности. Вне города не он должен бояться других людей, а они его. Меня беспокоит именно этот город, этот проклятый город. Пусть Цезарь окажется посреди враждебной страны, в окружении полчищ варваров, готовых ринуться в бой: это в тысячу раз безопаснее, чем бродить по улицам проклятого Рима, кишащего предателями.
Цезарь вышел из спальни, направился в комнату для занятий и развернул папирус, куда записывал все, что, по его мнению, надлежало взять в путешествие на Восток. Вдруг – бессознательно, поскольку ни один звук не предвещал появления незваного гостя, – он обернулся и увидел маленькую Юлию, которой едва исполнилось шесть лет: девочка стояла позади, пристально глядя на него.
– Ты правда уезжаешь, отец? – спросила она своим нежным голоском, и в глазах ее блеснули слезы.
Цезарь вздохнул.
Он знал, что девочка подслушивала разговоры старших, но мог ли он отчитывать ее за это? Разве он сам не подслушивал за шторой в детстве и юности? Поэтому, вместо того чтобы ее упрекать, он сел поудобнее и сказал, улыбаясь как можно нежнее:
– Да, я должен уехать, Юлия, но я вернусь.
Ответ явно не удовлетворил девочку, и, хотя она старалась не плакать, несколько слезинок выкатились из глаз и прозрачными, чистыми ручейками потекли по розовым щечкам.
Цезарь смотрел на дочь, и его осенила идея: он привлек ее к себе и усадил на колени лицом к столу.
– Я открою тебе секрет, – сказал он. – Но ты должна пообещать, что никогда никому не расскажешь.
Это