Взгляд монстра. Ярослав АстаховЧитать онлайн книгу.
Альфия иногда к семейному своему столу. Пили чай, заваренный по обычаю здешних мест вперемешку с листиками брусники. В который раз перетряхивали немудреные новости обособленного поселка…
Учитель отвечал односложно. Он больше предпочитал молчать, думая о своем…
Но если откупоривали вино – случалось, и оживлялся Альфий! И даже начинал иногда управлять учитель течением их застольной беседы, что сразу же принимали с радостью. И говорил тогда много, и вдохновенно, и… тёмными становились его слова.
Но, так уж оно иль иначе, а из речений воспарившего арифметика всегда следовало, что будто перед ним, Альфием, каким-то неисследимым образом провинился мир! И в целом, как недоделанная вселенная, и в частностях типа ряда недоразвитых личностей, которых каждой называл он имя, отчество и фамилию…
Тогда примолкали прочие захмелевшие чуть участники маленького застолья. И только кивали Альфию невпопад участливо и… растерянно.
Оно бы так и текло… да только приключилась однажды с учителем этим необъяснимая неприятность. Которая положила начало цепи событий, странных настолько, что прекратились аж и визиты его к Суэни.
Как если бы незримые силы некие приполярной земли проснулись из мерзлоты, желая мешать сближению математика с этим домом! По крайней мере сентенции рода подобного неисправимо бубнили местные старики.
Некоторым не казалось их бормотанье непроходимой глупостью. Хотя и над подобными суеверьями принято в просвещенный век лишь смеяться.
Но как ты заулыбаешься, коли не получается выдвинуть объяснения более убедительного?
У происшествия оказался только один свидетель. И то не с первых минут, и был это человек, о коем следует рассказать подробно, поскольку представлял он собою личность, не менее никак примечательную, чем Альфий.
Соперник в оригинальности объявился на горизонте за полугода где-то до злоключения с математиком. (Два вертолета назад, сказали бы коренные жители, привыкшие исчислять промежуток времени в оказиях транспорта, что связывает с большой землей.)
Сей появившийся по профессии был – художник. Звали же его Велимир, ну или, по крайней мере, такое имя подписывало холсты, им созданные.
Возможно, это был псевдоним (как оным же оказалось имя незабвенного Хлебникова). Неистребима ведь склонность адептов кисти давать себе имена особенные, да благозвучные! Запоминающиеся посетителям выставок… А может и без резона: взбрело, что называется, в голову!
Ну или разве родители вправду назвали так.
Да только вот вопреки примечательному именованию известен Велимир не был. Поскольку писал он… странное.
Сегодня таковое «поскольку» требует пояснения. Ведь времена изменились, а речь о восьмидесятых, сиречь – о далеком прошлом.
Это в настоящее время живописец может рассчитывать на известность как раз в том случае, коли работы его – диковинны. По крайней мере хотя бы имеет шанс. В эпоху ж соцреализма, которая современна описываемым