Вадим Сидур «Мир без человека мне не интересен». Часть II. «Однажды они спустились в подвал». Друзья, почитатели вспоминают…. Группа авторовЧитать онлайн книгу.
Мое горе нельзя было выразить словами. А Вадим сумел отобразить его в трогательном мраморном барельефе – и лучше, чем могло бы это сделать любое сочувственное слово. С простым пояснением: «Это мои мысли по случаю смерти Вальдемара» – он подарил мне это потрясающее произведение, которое я смогла вскоре перевезти в Берлин, получив на это официальное разрешение от советского министерства культуры, что было почти невероятно по тем временам! Более двадцати лет – с 1980 года – пробыл этот барельеф, встроенный в надгробную плиту из черного гранита, на могиле Вальдемара на берлинском кладбище Dahlem-Dorf. Однако со временем стало заметно, что после долгого пребывания на открытом воздухе мрамор начал портиться. И Юлия посоветовала мне для спасения барельефа демонтировать его и временно перенести в безопасное место. Я последовала её совету. Некоторое время барельеф хранился у меня во Франкфуртской квартире. После смерти моей матери Марии Херманн, последовавшей в ноябре 2007 года в Кёльне, я нашла специалиста, которому удалось обработать мраморный барельеф так, чтобы он мог и дальше выдерживать ветер и непогоду. Я решила установить его на могиле матери на кёльнском кладбище Junkersdorf – там, согласно моему завещанию, когда-нибудь я тоже обрету последний покой! В 2008 году было установлено надгробие. На большом черном гранитном камне, на котором закреплен барельеф, выбиты имя и даты жизни моей матери, а в 2012-м, по согласованию с очень близкой мне моей падчерицей Кэтрин (дочерью Вальдемара от первого брака), также имя и даты жизни Вальдемара фон Кноопа, в его память. И пока еще не хватает только моего имени. Каждый раз, навещая в Кёльне это трогающее своей красотой надгробие, я утешаюсь, представляя себе, что когда-нибудь соединюсь навеки с самыми близкими мне людьми, и этот барельеф соединит всех нас и с нашим гениальным, незабываемым и любимым другом Вадимом Сидуром!
Надгробие Вальдемару фон Кноопу
Тамара Бреус
Неофициальный художник
В начале 1970-х годов один из моих знакомых, известный кардиохирург Владимир Бураковский (он, как и я, был тбилисского происхождения), имевший широкий круг друзей среди московской интеллигенции, взял меня с собой в студию «неофициального» художника Вадима Сидура. Я, конечно, слышала о Сидуре, работы которого совершенно не соответствовали канонам социалистического реализма, и очень обрадовалась, что смогу увидеть его творения воочию. Мы отправились на Комсомольский проспект и вошли во двор массивного серого здания напротив красивой церкви. Было уже около 9 часов вечера. Владимир Иванович подвел меня к темной, узкой и довольно грязной лестнице, ведущей в подвал, и позвонил в дверь. Я никогда не забуду тот момент, когда дверь открылась и появился очень бледный, худой, бородатый человек небольшого роста и пригласил нас войти. Это и был Вадим Сидур, художник и скульптор, которого западные журналисты окрестили «советским Генри Муром». А ещё, надо сказать, он был писателем и поэтом. Сидур и его жена Юля что-то долго