Сто тайных чувств. Эми ТанЧитать онлайн книгу.
Он не мог перестать думать о богатстве, о легкой жизни, в итоге потерялся и уплыл прочь из их жизни, стерев все воспоминания о брошенных жене и ребенке.
– Я не говорю, что наш отец плохой человек, – хрипло прошептала Гуань. – Нет. Вот только преданность подкачала. Либби-а, ты знаешь, что такое преданность?
– Что?
– Ну, например, ты просишь кого-то отрубить себе руку, чтобы спасти тебя от падения с крыши, а он тут же отрубает обе, чтобы показать, что ему это только в радость.
– Ой!
– Но наш отец так не сделал. Он бросил нас, когда мама ждала второго ребенка. Я не вру, Либби-а, это правда. Когда это случилось, мне было четыре года по китайским меркам[8]. Никогда не забуду, как лежала рядом с мамой и гладила ее огромный живот. Огромный, как арбуз, во-о-о-от такой! – Гуань развела руки так широко, как только могла. – А потом все воды из ее живота вытекли со слезами, вот насколько ей было грустно. – Внезапно она положила руки вдоль тела. – Бедный голодный малыш в утробе прогрыз дыру в ее сердце, и они оба умерли.
Я уверена, что Гуань говорила в переносном смысле. Но в детстве я представляла все, о чем она рассказывала, по-настоящему: отрубленные руки, вылетающие из дома без крыши, мой отец, плывущий по Китайскому морю, маленький ребенок, грызущий сердце своей матери. Эти видения преследовали меня. Я напоминала ребенка, смотрящего фильм ужасов сквозь щелочки между пальцев, закрыв глаза руками. Я была добровольной пленницей Гуань, а она – моей защитницей.
В конце каждой своей истории Гуань говорила:
– Ты единственная, кто знает. Не рассказывай никому. Обещай мне, Либби-а!
Я всегда сначала качала головой, а затем кивала, верная своим страхам и оказанному мне доверию.
Однажды ночью, когда мои веки уже отяжелели от сна, Гуань снова принялась бубнить по-китайски:
– Либби-а, я должна тебе кое-что рассказать, запретный секрет. Это слишком большая ноша, она меня распирает изнутри.
Я демонстративно зевнула в надежде, что она уловит намек.
– У меня иньские глаза.
– Какие-какие?
– Это правда. У меня иньские глаза. Я вижу обитателей иньского мира.
– Что это значит?
– Ладно. Я тебе расскажу. Но сначала ты должна пообещать никому не рассказывать. Никогда. Обещаешь?
– Ладно. Обещаю.
– Обитатели иньского мира – те, кто уже умер.
– Что? – Я выпучила глаза. – Ты видишь мертвецов? Ну то есть призраков?
– Только не говори никому. Никогда-никогда. Обещай мне, Либби-а!
У меня перехватило дыхание.
– Призраки прямо сейчас здесь? – прошептала я.
– Да, много! Много, много хороших друзей.
Я спряталась под одеяло с головой и взмолилась:
– Скажи им, чтобы убирались.
– Не бойся, Либби-а, вылезай. Тут и твои друзья тоже. Ой, теперь они смеются, что ты так перепугалась.
Я разревелась. Через пару минут Гуань вздохнула и сказала расстроенным голосом:
– Ладно. Не плачь. Они ушли.
Вот так и началась история про призраков. Когда
Китайцы засчитывают год, проведенный в утробе матери.