Губительный обман. Таня НордсвейЧитать онлайн книгу.
ещё секунду назад я ещё стояла возле бассейна на своих двоих…
А потом оказалась скинутой в одежде в бассейн.
Вода захлестнула меня с головой, и я, оттолкнувшись от дна, всплыла на поверхность, судорожно пытаясь сделать новый вздох. И увидела Рию, которая залилась смехом и через мгновение прыгнула следом, обдавая всех брызгами и тоже оказываясь в воде.
– Ты рехнулась, – выплёвывая воду, засмеялась я, когда она вынырнула возле меня. Наши платья промокли насквозь, просвечивая тело.
– Веселее, Ливи! – закричала Рия, обнимая меня за плечи. – К чёрту эти приличия!!
Следом за хозяйкой дома в воду стали запрыгивать парни, и шумихе с брызгами и криками я потеряла Рию из вида. Меня окатили водой, на что я ответила тем же, ощущая радость момента. Вода в бассейне была просто замечательной.
Кажется, тогда я в полной мере начала понимать, что означали слова Рии, когда ощущаешь весь спектр эмоций от того, что делаешь вещи, противоречащие правилам. Ещё никогда ранее я не купалась в бассейне в одежде: видела только, как это делали в фильмах. У меня имелись свои принципы насчёт того, что можно делать, а что нельзя. И не сказать, что в этом я была святошей, идеально правильной и вечно закомплексованной. Нет. Просто у меня всегда был глас разума, который повторял мне: «Этим ты себя покажешь с плохой стороны», «Это неприлично, что подумают люди?», «Так делать нельзя, тебя не так растили» или «Нельзя из-за договора».
Рамки – вот моя жизнь. Они есть у всех. Это границы персональной клетки, которую выстраивает общество, воспитание и мы сами.
Выбравшись из бассейна, я направилась к столу, ощутив, что пересохло горло. С меня и моей одежды стекала вода, а вечерний воздух заставлял покрываться тело мурашками. У меня стучали зубы, но я улыбалась и смеялась, видя, как такое купание разбавило градус сегодняшнего вечера. На осуждающие взгляды некоторых девушек, оставшихся сухими, я старалась не обращать внимания.
Закашлявшись от коктейля, я уж было начала искать глазами подругу, как меня холодным током прошибло осознание того, что сейчас поздний вечер воскресения.
Чёрт, чёрт, чёрт!
Я поставила бокал обратно на стол и направилась в дом.
Свои туфли я сняла ещё в бассейне, и теперь мои мокрые ступни шлёпали по дорожке к особняку. Пару раз я наступила на мелкие камушки и с тихим шипением залетела в дом. Там тоже разговаривали гости, попивая текилу, поэтому я постаралась как можно незаметнее пробраться к лестнице.
Это мне с горем-пополам в итоге удалось, хотя на ступенях я чуть было не растянулась из-за того, что мои мокрые ступни так и норовили соскользнуть при подъеме. Вцепившись в перилла, я поднялась на второй этаж. И только когда мои пальцы утонули в дорогом ворсе бордового ковра в коридоре я поняла, насколько замёрзла.
В доме стояла прохлада, обычно приятная после Лос-Анджелевского зноя. Но сейчас этот холод пробирал меня до костей.
Дойдя до комнаты, в которой обычно меня размещали на ночёвку, я зашла