Турецкие войны России. Царская армия и балканские народы в XIX столетии. Виктор ТакиЧитать онлайн книгу.
предприняты первые попытки суммировать опыт предыдущих русско-турецких войн и извлечь уроки на будущее. Осознавая большой потенциал партизанской борьбы в Европейской Турции, царские генералы и офицеры в то же время опасались эксцессов «народной войны» в данном регионе. Эти соображения определили их усилия по выработке стратегии против османов после того, как начало Греческого восстания в 1821 году сделало вероятной новую русско-турецкую войну.
Использование волонтеров и политика переселения балканских христиан в русско‑турецких войнах конца XVIII – начала XIX века
В мае 1773 года, когда основные силы русской армии впервые переправились через Дунай, командовавший ими П. А. Румянцев обратился с манифестом к местному населению62. В нем российский полководец объявил, что воины, сложившие оружие, торговцы и земледельцы, как христиане, так и мусульмане, могут рассчитывать на защиту русского оружия, «если не возьмут участия обще с неприятелем в воспротивлении»63. Чтобы доказать, что «лютость и грабление никогда не были и не будут свойством российских войск», Румянцев указал на «многие семьи самих турков, которые теперь при разбитии неприятеля при Бабадах и при Карасуй добровольно просили себе приселения на левой берег Дуная и приняты здесь нами с обязательством всякого им благодеяния»64.
Несмотря на эти заявления, манифест не возымел желаемого действия на население Дунайской Болгарии. Уже к концу кампании 1773 года главнокомандующий жаловался на то, что даже среди христианских жителей правого берега Дуная он «не приметил никакой приверженности к войскам нашим». Румянцев объяснял это тем, что в местных христианах «по общежительству с турками более действует привычка нежели побуждение веры»65. Мусульмане же, проживавшие в окрестностях Рущука, Никополя, Видина и Белграда, «как только надобно вооружаются и к военному действу все свойства имеют»66.
Манифест Румянцева и последующие донесения свидетельствуют о новой проблеме, с которой будут сталкиваться русские полководцы всякий раз по пересечении Дуная. Демографический ландшафт восточных Балкан значительно отличался от северопричерноморской степи и княжеств Молдавия и Валахия, которые составляли главный театр военных действий до начала 1770‑х годов. Какую бы политику ни проводили царские главнокомандующие в отношении, например, ногайских вассалов крымского хана, им не приходилось думать о последствиях этой политики в отношении христиан, поскольку последних было немного на территориях, которые занимали ногайские орды. С другой стороны, усилия русских полководцев по мобилизации христианских волонтеров в Молдавии в 1711 и 1739 годах не имели сколько-нибудь существенного воздействия на османских мусульман, которым формально запрещалось проживать в этом автономном христианском княжестве. Ситуация менялась с перенесением боевых действий на южный берег Дуная, где городское и сельское мусульманское
Небольшие отряды русских войск переходили Дунай уже в 1771 году, когда они захватили Исакчу, а также в марте 1773 года. О Русско-турецкой войне 1768–1774 годов см.:
Текст обращения опубликован в: П. А. Румянцев. Документы. Т. 2. C. 614.
Румянцев – Екатерине II. 30 июня 1773 г. // П. А. Румянцев. Документы. Т. 2. C. 654.
Румянцев – Екатерине II. 28 ноября 1773 г. // Там же. C. 685.