Издательский проект Петра Первого. Илья Копиевский и новые русские книги. Юрий ЗарецкийЧитать онлайн книгу.
Яна Тессинга в компании»), где вел беседы с хозяином и другими гостями о кораблестроении44. Не вызывает сомнений, что разговоры царя в доме купца вопросами кораблестроения не ограничивались. По-видимому, после одной из таких бесед в ноябре 1697 года, получив предварительно одобрение Петра, Ян подал послам «мемориал о понижении вывозных пошлин на мачтовые деревья в Архангельске»45. В нем он приводил аргументы в пользу снижения государственных сборов ради успешной конкуренции русского порта с Нарвой и Ригой. Вероятно, в это время у Петра и созрела мысль предложить предприимчивому купцу печатать в Амстердаме русские книги.
Рискованное предприятие
На первый взгляд кажется, что согласие Тессинга на это предложение русского царя (судя по дальнейшему развитию событий, даже охотное) выглядит довольно неожиданно – известно, что по роду своих занятий он никак не был связан с книгоизданием и не обладал знаниями, необходимыми для организации славянской типографии. Однако еще большая его трудность в этом новом деле заключалась в составлении учебных книг на русском языке, который он знал явно недостаточно. Как уже говорилось, Тессинг говорил по-русски, а в письме Петру от 8 (18) июля 1698 года утверждал даже, что занимается переводом с латыни биографии Александра Македонского (хотя, скорее всего, перевод по его заказу делал другой человек, о котором будет подробно сказано дальше)46. Тессинг должен был также знать латынь (по крайней мере, на гимназическом уровне) и немецкий язык (на нем написаны несколько из его писем). Вполне также вероятно, что, как и немало голландцев того времени, он в какой-то мере владел еще французским. Мы знаем также, что он собирал предметы искусства и антиквариат, писал стихи, то есть был человеком, как мы бы сегодня сказали, вполне культурным и образованным47. Однако никаких специальных знаний и никакого опыта составления русских книг научного содержания и организации русской типографии он явно не имел. Это значило, что для реализации договоренности с русским царем ему нужен был партнер (или помощник) для решения нескольких сложных задач.
Им должен был стать человек, который не только хорошо знал церковнославянский и разговорный русский, но и владел основными языками европейской науки – современными и древними. К тому же этот человек должен был иметь достаточно знаний и умений, чтобы сделать понятным содержание трудов ученых европейцев российским читателям. В общем, не вызывает сомнений, что, соглашаясь на предложение царя, купец брал на себя очень непростые обязательства.
Впрочем, риск, которому он себя подвергал, заключался не только в перечисленных трудностях, но и в коммерческой стороне нового предприятия. Вряд ли для Тессинга, как и для других голландских купцов, торговавших с Московией, было секретом, что особого коммерческого успеха от продаж там «ученых» книг ожидать не стоит48. Безразличие московитов к учению в Европе того времени вообще считалось чем-то само собой разумеющимся.
Там же. Т. 2. С. 428.
Там же.
После смерти Тессинга его имущество, включавшее художественную коллекцию, было выставлено на аукцион: https://research.rkd.nl/nl/detail/https%3A%2f%2fdata.rkd.nl%2fartists%2f438278 (по состоянию на 25 мая 2024). См. также сведения о нем на сайте: ECATRICO: https://ecartico.org/persons/38598 (по состоянию на 25 мая 2024).
См. об этом: