Князь-раб. Том 1: Азъ грѣшный. Александр РодионовЧитать онлайн книгу.
с шипением канул в кадочку с водой, над которой торчала развилка кованого светца. Молодая женщина растерянно замерла возле устья печи, с опаской поглядывая на незнакомых гостей. В ушах ее еще звучали не совсем осмысленные слова старосты, сказанные около часа назад: «Да что ж ты, красавица, племянница моя ненаглядная, мужу шаньги подорожные в котомку не складываешь? Там человек приехал, тарский голова. Что у него на уме, не видно, да велел ялуторовским представить. Степка! Зачем ты ему? А?.. Ты сбирайся, сбирайся. А я пойду потихоньку, чтоб ты успел. Да не мешкай. Больно сердит гость…»
– Муж твой скор на ногу? Быстро вернется? – спросил Чередов.
– Скор, скор, батюшка, – ответила молодая женщина и запнулась, сминая мелко край фартука.
Расселись по лавкам. Казаки, сморенные дорогой, начали клевать носами. И Чередов не удержался, привалясь к стене, задремал. Казалось, на минутку. Проснулся от того, что хозяйка вгоняла с легким потрескиванием нож в сухое сосновое полено, щепки звонко падали на пол.
– Лучины кончаются…
– Так. Лучины кончаются, а Степка где?
– Бог его знает…
Чередов покрутил носом, оглядывая сумрак избы, и наотмашь саданул спящего рядом старосту:
– Где Степка?
Староста ошалело молчал и делал вид, что еще не проснулся.
С рассветом казаки осмотрелись окрест двора и на белизне вчерашнего зазимка увидели за изгородью следы копыт. Следы шли сперва частые, шагом ехал, а затем все реже и реже – в намет пошел. По редкоточию следов выехали к Ишиму. Следы терялись на кромке темной воды. Противоположный берег был чист.
Степан домчался до Ишима без оглядки. У самой воды смирил коня и направил его мелководьем вверх по реке, придерживаясь извилистой границы темной осенней воды и белого берега. «Вот времечко, по светлому снегу не могу проехать, а темнотой да чернотой крадусь, – раздумывал Степан, отдышавшись от быстрой скачки. – Черное да темное следов не оставляет…» Конь осторожно поплескивал деготь ночной реки, звуки вязли в тишине, создаваемой толстой поволокой пушистого снега, укрывшего без обиды каждую ветку, каждый камешек. Там, где берег был покрепче, Степан правил коня к самому бечевнику, стараясь, однако, не выезжать на снег и не обивать его с нависших кустов вовсе не потому, что ему не хотелось нарушать благодатной лепки зазимка. «Еще верст пять придется водой плюхать, – решил Степан, прикидывая. – Завтра с утра чередовские подручные все берега изрыскают, всякую голую ветку обнюхают. Дался я ему, голове этому… Нет, не дался, пусть не зарится на неправедное…»
Почти перед рассветом, миновав приметный поворот реки, Степан вздохнул – вот он, Силантьев лог. Тут, как ни крути, придется выезжать на берег, в один скачок до смолокурки не махнешь. Поди-ка, в эту даль казаки не сунутся. А ежели и дойдут, Бог даст, снег растает, тепло еще…
С такими мыслями он круто повернул коня и двинулся по дну лога, узнавая в редеющей сутеми каждый его поворот. Верстах в пяти от реки по этому логу, в старом березняке, стояла избушка, и рядом с ней было устроено несколько ям для высидки