Ты – Достоевский. 17-й год. Владимир БуровЧитать онлайн книгу.
Эти детали при определенных обстоятельствах могут быть не существенными. Более того, упоминание деталей может быть ошибкой. Например, если в задаче говорится, что решить ее надо с точностью до одной десятой, а кто-то решает с точностью до одной сотой, это ошибка и оценка два. Это просто учебная задача, но в Библии часто менее точное, оказывается правильным, а более точное, наоборот, это ошибочный подход.
И вообще, сам принцип Библии – это уменьшение, а не увеличение. Как будто бы всё уже дано. И ничего больше уже нельзя увеличить. И если двигаться дальше, то делать это можно только за счет уменьшения. Других вариантов просто нет.
Что Мармеладов говорит о себе?
– Ну-с, я пусть свинья, а она дама! Я звериный образ имею, а Катерина Ивановна, супруга моя, – особа образованная и урожденная штаб-офицерская дочь. Пусть, пусть я подлец, она же и сердца высокого, и чувств, облагороженных воспитанием, исполнена. А между тем… о, если бы она пожалела меня!
– Для того и пью, что в питии сем сострадания и чувства ищу. Не веселья, а единой скорби ищу… Пью, ибо сугубо страдать хочу!
В Библии не сказано, что у Лазаря бы какой-то грех. И вроде бы именно потому, что Лазарь был такой хороший безгрешный человек Иисус Христос и воскресил его. Как говорят его сестры:
– Господи! если бы Ты был здесь, не умер бы брат мой.
Но ведь из Библии же известно, что Иисус нарочно запоздал. Ну, мол, для того, чтобы показать славу Божию. Нужно было, чтобы он умер для греха. Чтобы оставил грехи свои в гробу. Только так от них можно избавиться.
– Лазарь умер; и радуюсь за вас, что Меня не было там, дабы вы уверовали.
Какой грех был у Лазаря? Ну, например, нищенство. Ведь пьянство Семена Захарыча это верный способ стать нищим. Так сказать, «слабость» Мармеладова – это адская машина по уничтожению материальных ценностей. Даже последние чулки идут в ход. А то там, атомный реактор! Эта всё берет. Древняя машина, а устроена очень универсально. Возможно, Семен Захарыч тоже воскресает. Соня же видела его после смерти.
– Я его точно сегодня видела, – прошептала она нерешительно.
– Кого?
– Отца. Я по улице шла, там подле, на углу, в десятом часу, а он будто впереди идет. И точно как будто он. Я хотела уж зайти к Катерине Ивановне…
Возможно, не все призраки нематериальны, то есть призраки – это не обязательно призраки, это могут быть и живые люди. Просто только воскресшие. Кто знает, сколько их бродит среди нас?!
Не зря сказано:
– Горбатого только могила исправит.
Смущает только то, что всё как-то шито-крыто. Человек оставил грехи в могиле, воскрес, а ему просто говорят:
– Иди домой. – Как будто до сих пор у него и дома не было. А теперь есть и это, как награда за поход на тот свет, как праздник, который теперь всегда будет с тобой.
Хотя с первого взгляда вроде бы кажется, что по такому поводу надо было