Непримкнувший. Воспоминания. Дмитрий ШепиловЧитать онлайн книгу.
вертеп и для скупки картин.
ЦК в «Закрытом письме» дал должную квалификацию всем этим фактам и принял некоторые организационные меры в отношении виновных. Впрочем, все они остались в рядах партии и в составе Академии наук СССР.
За 40 с лишним лет политической жизни, протекшей у меня на глазах, многие руководящие государственные и политические деятели страны обвинялись в различных уклонах, оппозиционности и даже государственных преступлениях. Лишь будущие историки поведают миру, какая доля из этих обвинений была правдой. Но такого морального падения, как с Г. Александровым и его «мальчиками», вся предшествующая история партии не знала. Тем более что в данном случае речь шла о людях, которые так или иначе значились «духовными наставниками» в партии.
Примерно в это же самое время П. Федосеев при активном содействии Л. Ильичева писал клеветнические, грязные доносы на члена Политбюро ЦК, академика Н. Вознесенского и на целую группу советских ученых-экономистов. Это не было их заблуждением. Они знали, что доносят заведомую клевету. Знали, что в те времена, при патологической подозрительности Сталина, это может стоить жизни ни в чем не повинным ученым, на которых они доносили. Но от них этого требовали, так как это нужно было для осуществления замыслов Берии. Им посулили за это соответствующую оплату. И они со всем рвением играли порученные им роли.
В последующие годы Г. Александров все глубже погружался в трясину алкоголизма и в результате умер от цирроза печени. Что касается многих других «александровских мальчиков», то они проявили обычную для таких людей живучесть. Сбросив с себя несколько мимикрических одеяний, они, когда это оказалось выгодным, стали ярыми поборниками Хрущева. Эта бесчестная камарилья образовала при Хрущеве своего рода «мозговой трест» и стала управлять всей идеологической работой. Она произвела огромные опустошения в духовной жизни советского общества.
Но это уже было позже. В 1947 же г., после «дела Александрова», стоял вопрос об «освежении» рядов работников идеологического фронта в Центральном Комитете партии и в его теоретических органах. И Андрей Александрович Жданов прилагал много усилий, чтобы решить эту проблему.
Должно быть, в этой связи неисповедимыми путями Господними взоры руководства партии остановились в числе других и на мне.
Вот как это произошло.
После окончания войны войска моей 4-й гвардейской армии были расквартированы в Австрии. Сначала штаб армии расположился в аристократическом районе Вены. Затем он был передислоцирован в город Санкт-Пельтен в провинции Нижняя Австрия, а затем – в городок Эйзенштадт в провинции Бургенланд.
Объем моей работы как первого члена военного совета армии с окончанием войны не только не уменьшился, а напротив того – возрос. Армия была дислоцирована в нескольких провинциях Австрии, в том числе в столице Вене. Шла напряженная работа по переводу частей и соединений армии на новые условия жизни и деятельности в качестве оккупационной