Хорнблауэр и «Отчаянный». Сесил ФорестерЧитать онлайн книгу.
на судне.
Хорнблауэр открыл было рот, чтобы ответить, да так и не смог вымолвить ни слова. Обычная сообразительность его покинула. Мозг был так занят переоценкой ситуации, что на орган речи уже не хватило сил.
– Я подумал, что вы могли забыть, – сказал Корнваллис, широко улыбаясь. – «Отчаянный» входит в состав Ла-Маншского флота. Закон воспрещает его капитану без приказа главнокомандующего ночевать где-либо, кроме как на борту. Хорошо, вы такое разрешение получили.
Хорнблауэр обрел наконец дар речи.
– Спасибо, – сказал он.
– Может, вам не придется ночевать на берегу ближайшие два года. Может быть, больше, если Бони будет драться.
– Я уверен, он будет драться, сэр.
– В любом случае мы с вами встретимся возле Уэссана через три недели. Так что еще раз до свидания.
Некоторое время после ухода Корнваллиса Хорнблауэр в глубокой задумчивости стоял у полуоткрытой двери в гостиную, переминаясь с ноги на ногу – ему хотелось бы пройтись туда-сюда, но это было невозможно. Война близится – в этом он и прежде не сомневался, зная, что Бонапарт не пойдет на уступки. Но до сих пор Хорнблауэр беспечно полагал, что в море его не отправят до объявления войны, что у него есть две-три недели, пока тянутся последние безуспешные переговоры. Он просчитался и теперь горько себя корил. То, что у него хорошая команда – первый урожай вербовки, что судно можно быстро подготовить к плаванию, что оно мало и не имеет веса в общем балансе сил, даже то, что у него неглубокая осадка и оно, следовательно, пригодно для поставленных Корнваллисом задач, – все должно было предупредить Хорнблауэра, что его отправят в море при первой возможности. Он обязан был это предвидеть, и все же не предвидел.
Вот первая горькая пилюля, которую надо проглотить. Теперь предстоит разобраться, почему же он просчитался. Ответ Хорнблауэр знал с самого начала, но – и за это он презирал себя еще сильнее – не хотел себе признаваться. И все же это так. Он заставил себя не думать о скором отплытии из-за Марии. Не хотел огорчать ее и потому не позволял себе заглядывать далеко в будущее. Он бездумно плыл по течению в надежде, что счастливая случайность спасет его от необходимости нанести Марии такой удар.
Здесь Хорнблауэр резко себя одернул. Счастливая случайность? Чушь. Он командует своим собственным кораблем, и его посылают на передовую. Это блестящая возможность отличиться. Вот это и есть счастливая случайность – досадным невезением было бы остаться в порту. Хорнблауэр почувствовал хорошо знакомую дрожь возбуждения при мысли об опасности, о том, что придется рисковать репутацией – и жизнью, – выполняя долг, завоевывая славу и (что еще важнее) утверждаясь в собственных глазах. Он пришел в себя: он видит вещи в нормальных соотношениях. Он прежде всего флотский офицер и лишь потом – женатый мужчина. Но… но… от этого не легче. Ему все равно придется вырываться из Марииных объятий.
Дольше стоять в дверях было бы неприлично. Надо вернуться, несмотря на душевное смятение. Хорнблауэр вошел в комнату