Я защищал Ленинград. Артем ДрабкинЧитать онлайн книгу.
который, конечно, никто не убирал. Ходили по узеньким тропиночкам. Одеты люди были во все, что было возможно. На ноги натягивали такие… Сделанные из рукавов пальто и сверху калоши. Ходили все закутанные. Лица черные. Только глаза смотрят.
В начале весны началась уборка города. На уборку мы должны были выделить, помимо основной работы, в определенные дни определенные часы. У нас была даже специальная карточка, в которой записывалось, сколько часов мы отдали для уборки города. Лом, лопата, фанерный щит, на котором таскали лед. Работали на тех улицах, рядом с которыми стояла больница. Весь город был убран и тогда же был пущен трамвай.
Еще мы ходили на заготовку дров: больницу же надо было отапливать. Для этого разбирали деревянные дома, стоявшие за «Русским дизелем». Вот лопата, лом, топор. Все: и хирурги, и сестры, и санитарки – все ходили ломать дома и заготавливать дрова для отопления отделения. Каждое отделение заготавливало для себя дрова. А еще мы ходили на Поклонную гору заготавливать торфяные кирпичики. Туда, правда, мы ездили уже на трамвае. Была определенная норма. Если во время работы увидишь самолет, то и ложись прямо в торфяную жижу. Они видели, что тут копошатся, работают, вот и бомбили.
Когда появилась свежая травка, началась и новая жизнь. Мы стали собирать всю траву. И крапиву, лебеду, подорожник. Любая трава шла в пищу. Вот возьмешь эту травку, порубишь тяпочкой, сделаешь лепешку, положишь на «буржуйку» и ждешь, когда она пропечется. Потом с удовольствием ешь.
Ну а потом город превратился в огород. Стали сажать, что можно и где можно. Сажали капусту и корнеплоды. Все старались пустить в дело, потому что знали, что ждет голодная зима. Огороды были и частные, и от организаций. Никакой охраны не было. Может быть, кто-то и воровал, но я что-то в войну воровства не видела.
Радио в Ленинграде почти не говорило. В основном оно включалось, когда передавались сводки с фронтов. Каждый раз, когда радио включалось, все бросались к нему. Слушаешь во все уши: какой город освободили, как продвигаются войска. После девяти часов вечера радио отключалось и никогда ничего не говорило. И вот, кажется, 19 января 1943 года я уже собиралась ложиться спать, в одиннадцать часов слышу, что радио, кажется, заговорило. Я подошла поближе, смотрю, да, говорят: «Слушайте извещение». Слушаем. И вдруг начали говорить, что прорвали блокаду. Ух! Мы тут выскочили. У нас была коммунальная квартира, четыре комнаты. И мы все выскочили, закричали, заплакали. Все такие были радостные: блокаду прорвали! После прорыва стало еще легче. Начали выдавать и крупу, и мясо, и сахар, и соль, которая очень ценилась. Если в первую зиму мы сожгли всю мебель, то во вторую с дровами было легче. Даже на работе выдавали в виде поощрения. Я тоже получила два бревнышка, которые привезла домой на санках. Других премий и поощрений не было. Только письменные благодарности, заносившиеся в трудовую книжку.
В течение всего времени, пока я работала в больнице, мне платили очень маленькую зарплату – 210 рублей. При этом еще были займы в фонд обороны.