Военный прогресс и особенности его проявления в традициях Запада (социально-философский анализ). Сергей МаксимовЧитать онлайн книгу.
проявилась, в частности, рядом локальных военных конфликтов. Во второй половине века человечество не знало мировых войн, но такие конфликты, как американская война во Вьетнаме, в Афганистане, война США с Ираком из-за Кувейта, по вовлеченности в свой механизм различных социальных сил, остроте противостояния явно тяготели к перерастанию в мировые конфликты. И не случайно во второй половине века угроза третьей мировой войны, разработка различных мер ее предотвращения существовали как вполне определенная реальность.
Разница в отечественном понимании сути военного прогресса и представлении о нем на Западе является принципиальной. Перед первой мировой была масса публицистики, где искренне утверждали, что теперь, в век технического прогресса и цивилизации никакие глобальные войны невозможны, ведь все европейские монархии – просто члены одной семьи. Когда Россия подписывала исторические соглашения с Англией по Центральной Азии в 1907 году и полагала, что это уже полная гарантия от войны. Однако есть народные войны, когда за ценой не постоят. Это вообще явление другого порядка, на которое способны не все народы и не всегда, поэтому судить им об этом не дано.
Россия формально является правопреемником СССР и наше самоопределение, идентичность напрямую связаны с победой. Не с конкретными результатами второй мировой войны, а с – сакральным представлением о ней, как столкновением добра и зла. Суть всех европейских войн, в которые так или иначе вовлекается Россия, в том, чтобы не дать создать гарантий мира на континенте. В этом отношении важны адекватные оценки поражений и побед. Например, вместе с правильным названием Великой Отечественной войны мы утратили в нашей повседневной исторической памяти важные ключи для оценки военного прогресса.
Война России решительно невыгодна и не нужна, что ясно доказывают последние 200 лет европейской истории. Не говоря уже о том, что мы и до того ни на кого не нападали, а только отбивались и укрепляли границы. Зная об этом, Западная Европа находилась в параноидальном страхе перед нападением СССР, то есть России, хотя наши соотечественники не стали мстить немцам за содеянное как народ, обладающий действительной христианской моралью. Ведь СССР предложил концепцию мирного сосуществования двух систем и активно разрабатывал договоры об ограничении стратегических наступательных вооружений.
Послевоенная история показала, что «…война наименее вероятна в жесткой биполярной системе, но (в случае начала войны) ее гораздо труднее сдержать. Жестокая биполярность представляется тем направлением, по которому двигалось мировое сообщество в первые два десятилетия после Второй мировой войны, причем многие лидеры и теоретики и в Соединенных Штатах, и в Советском Союзе благосклонно относились к данной конфигурации как уменьшающей вероятность возникновения войны»51. Однако «… с падением железного занавеса не наступила желанная эпоха цивилизованного мира и согласия, но мир вошел
Браун С. Причины войны: структурные факторы // Война и геополитика. Вып. 3. Время мира. Новосибирск, 2003. С. 70.