Как предали СССР. «Прорабы измены». Сергей КремлевЧитать онлайн книгу.
и ГКЧП. Даже в нём самом одну из ведущих ролей играла такая сомнительная личность, как председатель КГБ «андроповец» Крючков. Так, как этот «чекист № 1» «действовал» в те мутные дни, мог действовать или непроходимый глупец, или хитрый подлец. Приверженцы Крючкова могут выбирать любой вариант, но, как говаривали древние римляне, «tertium non datur» – «третьего не дано».
Горбачёв в это время находился в Крыму, в Форосе. Само существование СССР уже ставилось под сомнение, в союзных республиках правил бал самого гнусного пошиба национализм, а Горбачёв «отдыхал» на юге. Всё это, конечно, было шито белыми нитками, но вот же – вполне серьёзные, казалось бы, люди, члены ГКЧП – далеко не дети, позволили провести себя как детей и стали мальчиками для битья.
Особенно странно повёл себя министр внутренних дел Пуго – уж он-то ни глупцом, ни провокатором не был. Впрочем, вряд ли московские силы МВД СССР тогда Пуго подчинились бы – одурение в Москве было почти всеобщим.
Реальным (точнее – зримым, находящимся на виду) хозяином Москвы – при «живом» ГКЧП – становился тем временем Борис Ельцин. В ночь с 21 на 22 августа Горбачёв вернулся в Москву, но от контроля ситуации отстранился – что само по себе, с учётом его положения как Президента СССР, было вообще-то государственным преступлением.
Впрочем, тогда всё, что творилось в столице СССР и в столицах союзных республик, было государственным преступлением.
Горбачёв прилетел в Москву ночью, а ранним утром 22 августа 1991 года я приехал в Москву поездом из «ядерного» «Арзамаса-16» (ныне – Саров Нижегородской области).
Говорят, лучше раз увидеть, чем сто раз услышать. Что ж, уже в первый же московский день я увидел да и услышал много такого, что дополнительно проясняло и так уже стремительно проясняющуюся (если смотреть открытыми глазами) ситуацию.
Ниже я приведу ряд зарисовок тех дней и надеюсь, что они будут читателю интересны и полезны – ведь из всего множества тогдашних впечатлений я отобрал для книги наиболее показательные. Это были те «капли», в которых отражался весь, взбулгаченный на ровном месте, СССР образца 1991 года.
Добраться до Москвы я хотел уже на следующий день после образования ГКЧП – очень уж хотелось хоть что-то кому-то подсказать. То, как вели себя его члены, заставляло вспоминать нецензурную, увы, лексику – телевизионные каналы были заполнены сценами из «Лебединого озера», прочей классикой, и всё.
Было видно, что ГКЧП не имеет чётких целей и не готов ставить их перед народом. Соответственно возникали обоснованные сомнения в том, что это кончится чем-то путным. Тем не менее, поскольку кое-какие знакомства в столице у меня тогда уже были, я решился ехать, взяв на три дня отпуск за свой счёт.
Главный режиссёр театра имени Ленинского комсомола Марк Захаров готовился публично – перед телекамерой – сжечь свой партийный билет, а я, перманентно беспартийный, пришёл перед той поездкой в городской комитет КПСС «Арзамаса-16» и познакомился с его первым секретарём.
В Горьковской области