ПРЕФЕРАНС ТОЛСТОГО – ФАРАОН ШЕКСПИРА. Владимир БуровЧитать онлайн книгу.
Сильвио и оказывается самим Графом:
– Сильвио в роли Графа, – рассказывает и слушает вместе со своей графиней Машей конец этой повести.
В Метели тоже самое, Бурмин, как сказочный принц находит Марью Гавриловну у пруда под ивою:
– Истинной героинею Романа, – что значит: театральной Сцены, где она и проверяет – проводит кастинг – на очередного принца ее радостного, но уже измучившегося поисками, сердца, – и:
– И читает слова – нет, не из Евангелия – а читает слова Сценария пьесы, знает ли эти слова сей гусарский полковник, как знал ее любимый Владимир, с которым она всю свою юность переписывалась письмами из этого Сценария – Книги Жан-Жака Руссо Новая Элоиза.
И он читает первое письмо Сен-Пре из этой Книги, мама-мия! – наизусть:
– Ваш милый, несравненный образ, – но это дальше, а сначала:
– Я вас люблю, – сказал Бурмин, – я вас люблю страстно. Я поступил неосторожно…
Гробовщик в Повестях Покойного Ивана Петровича Белкина счастлив тем, что ему предложили – когда он вернулся с гулянки, обидевшись от немца франкмасона, что ему не за что благодарить своих, однако:
– Покойников, – счастлив тем, что эти покойники уже ждали его дома, и тут же предложи во ознаменование вечной дружбы – таскать их туды-твою, в преисподнюю, не как все:
– На тот свет, а прямо на этом возить только, как:
– С Басманной на Никитскую, – а уж там у есть у них контрабандный канал не хуже, чем у Лермонтова в Тамани. Как говорится:
– Живут же люди, как Минский – Бэл и его Дуня – Персефона в Аду, и так вроде бы:
– Даже лучше, – по крайней мере, незаметно особо, что хуже, чем здесь.
Напомню, что Повести Белкина были переставлены Пушкиным по Закону Симметрии по времени их написания и очереди уже в книге, что и значит:
– Одной своей частью они на Земле, а другой, как Отражение:
– Под.
В Станционном смотрителе, еще раз напомню, что Самсон Вырин – это древний бог Зевс на пенсии, и его находит Ассирийский бог Бэл, чтобы не-напудривался иметь – как у них это было принято, у древних богов:
– Не всегда отличать жену от дочери.
Хэппи-Энд Барышни-Крестьянки – это хэппи-энд Ромео и Джульетты.
Обычно думают, что им – Ромео и Джульетте – мешали все, кому не лень быть вместе счастливыми, но забывают, точнее, не учитывают главного:
– Это был не просто запрет этого контакта между потомками Монтекки и Капулетти, как предание придурошных предков, которые не могли поделить между собой чего-то такое очень вкусное, а контакт запрещен между верхом и низом, как в Гробовщике – первой из последующих, написанной Пушкиным, но поставленной в середину, как плоскость симметрии, зеркало, какой же микрокосм и макрокосм, какой увидел Германн в Пиковой Даме, в спальне Графини.
Следовательно, запрет чувствовали в первую очередь Ромео и Джульетта, чувствовали, как эту границу у реки –