Безумие Божье. Путешествие по миру гонений. Ник РипкенЧитать онлайн книгу.
времени-то думать особо не было. Отец как раз заехал на парковку фабрики «Крафт» и сказал: если хочу работу, нужно прямо сейчас идти к кадровикам.
Не прошло и часа с тех пор, как отец забрал меня из школы, а я уже заполнял анкету о приеме на работу, и меня взяли с тем условием, что я начну работать на «Крафт» прямо вот этим же вечером. Все решилось быстро. Но не сказать, что легко.
Я дрожал при мысли о том, как скажу тренеру нашей бейсбольной команды, что стартовый состав лишается игрока второй базы и второго бьющего. Немногим легче было сказать учителю в драмкружке, что мне придется отказаться от роли в пьесе на выпускном. Ненавижу подводить. И я надеялся, что мои друзья, одноклассники и особенно парни из команды поймут. Но пересматривать решение я не собирался. Я знал, что поступаю правильно и практично.
Новая работа находилась километрах в трех от дома. Тяжелый труд меня не беспокоил: я привык. Но вот график ночных смен был зверским. Не так и плохо было начинать работу после ужина, но ко времени ухода, то есть в три тридцать утра, меня хватало лишь на то, чтобы доковылять до дома и в прямом смысле повалиться на кровать.
Не знаю как, но по утрам мне удавалось вовремя из нее вывалиться и проехать на потрепанном пикапе почти пять километров до школы. До конца учебного года я ни разу не пропустил занятий. Уверен, учителя очень скоро заметили, как я постоянно клюю носом на уроках, несмотря на мои самые изобретательные и героические усилия. Когда один спросил, что со мной творится, я рассказал про работу, которую нашел мне отец, чтобы я заработал денег на осень, когда пойду в колледж. Видно, слух разошелся по школе. В тот последний семестр учителя были ко мне как-то особенно благосклонны.
После окончания школы жизнь стала более сносной: теперь я мог хоть высыпаться по утрам. Недели пролетали, чеки прилетали, и я стал думать о будущем. На горизонте моей жизни все ясней проявлялась реальность учебы в колледже.
Моя работа на «Крафте» не была ни веселой, ни захватывающей. То был тупой изматывающий труд, подтверждавший мудрость решения пойти в колледж, и мне хорошо послужила трудовая этика, привитая родителями: Жизнь – это труд. Труд тяжел. Труд есть труд. Делай что должен, и делай хорошо.
Вот именно этим я и был занят как-то летней ночью – работал в совершенном одиночестве в глухом углу фабрики «Крафт» и крепил крышки контейнеров со сквашенным молоком, по-нашему баламуткой. Весу в них было больше двух центнеров. Мы готовили продукцию к отправке в другой цех, там ее обрабатывали, паковали, и сыр «коттедж» обретал свой окончательный вид – тот, в котором лежит на прилавках в гастрономах.
В том уголке фабрики в ту ночь было так тихо, что у меня душа чуть в пятки не ушла, когда внезапно раздался голос:
«Ник! Ты бегать не устал?»
Слова звучали так четко и близко, что я обернулся посмотреть, кому удалось так незаметно подкрасться.
И никого.
Странно.
Я вернулся к работе. Мало ли, разум дурит. Десять минут, и я услышал тот же самый голос:
«Ник! Ты бегать