Ускорник (сказка). Часть 1. Сергей СмирновЧитать онлайн книгу.
изъяснявшиеся на не всем понятном великом и могучем русском языке, насыщая его инвективами и идиоматическими выражениями, предложили «духу» Чернову объяснить свой поступок.
Витёк стоял в каптёрке в трусах и сапогах. Перед ним с чаем, в стильно подогнанных парадных брюках ПШ,5 удерживаемых на атлетических фигурах мещанского вида разноцветными, неуставными подтяжками, сидели «деды»: старшина роты – старший сержант Бектемиров, каптёр – рядовой Светлов и помощник командира взвода – сержант Теракопов. «Дедов» в роте было, конечно, чуть больше, но остальные, по разным причинам, «забили» на разборки с хитровымудренным «духом» Черновым. Кто знает, чем может закончится подобная беседа после отбоя с лучшим другом замполита и особиста.
– Сльющай, Ара6, ты защем хотель офисерим бить? Ты щто, нас дедовь по жизни чхморить хотель, а? Тэбе щито жьизнь полх, а? Ми, щто тэбе жизнь по жизени нэ мёдом намазать, а? Ти щето хощещь, щтоби тэбе дедушька Тэгран партьанка в свой рот стираль, а? Ти щето вообще борзый дух, и нас уважьать забиль, а? Тебэ только дэдов щеморить хотель и офисером по рота ходить и всех пох, а?
– Ей Тигран остынь, да… – Отхлебнув чая, сказал Свет (Светлов), – и вообще, ты по-русски лучше нас всех говоришь, нафига опять своего «Ара слющай» включил?
Тигран действительно говорил по-русски очень неплохо, хотя и с акцентом. Но как только на него находила злость, включался армянский колорит. И тогда у слушающих оставалось 2 варианта: либо слушать, бояться и молчать – либо осадить армянского скакуна не злой, но бьющей в цель шуткой. Витёк выбирал по сроку службы первый вариант, а Свет, руководствуясь теми же временными показателями периода службы – второй.
– Итак, Чёрный, нафига ты рапорт в училище написал? Тебя что, чморят здесь не по сроку службы или больше других? Ты решил офицером стать, чтобы тут порядок навести, всех дедов зачморить в отместку? Не нас конкретно. С этим желанием мы тебя даже в звездатых погонах обломаем. Но тех, кто за нами придёт. Это тебе первая предъява. Давай вякай, не заставляй старых маяться. Только имей в виду, от твоего блеянья сейчас зависит не только твой сон в эту конкретную ночь, но и жизнь в казарме до уезда на сборы. А если вернуться придётся, то и вообще вся служба до дембеля. Ты же не хочешь стать чмошным дембелем, да?
Очень много раз в жизни Виктор Петрович Чернов ещё будет вспоминать этот эпизод своей жизни и задавать себе вопрос: «И какого хрена мне нужна была эта затея с Военным Институтом?», – но это был тот самый первый раз, когда этот вопрос колюще-режуще встал в его мозгу рядового, вызвав нестерпимое чувство жалости к самому себе. «Служил бы себе духом, как положено, и всего через каких-то полгода после перевода7 стал бы «черпаком», а еще через год – «дедушкой». Наслаждался бы гоняньем «духов» и уважением отцов-командиров… Нет, решил сделать закос на год… и на тебе,
ПШ – Полу Шерстяное обмундирование (зимняя форма одежды). По уставу в ту эпоху военнослужащим срочной службы полагались ПШ скроенные по форме галифе, но старослужащие доставали не всегда законными путями ПШ брюки от парадной формы одежды т.к. они выглядели более стильно.
Обращение (Армянский язык)
Казарменная процедура перевода, как правило (в разных частях по-разному) заключалась в 10—12 ударах металлической пряжкой солдатского ремня по ягодичной части тела. Эти удары символизировали собой количество начальных тяжёлых месяцев службы духа в ВС СССР. Время проведения перевода соответствовало второму приказу о демобилизации со времени начала службы духом.