Дели-акыз. Лидия ЧарскаяЧитать онлайн книгу.
должны быть готовы ко всяким случайностям и встречам в горах, должны уметь владеть оружием, чтобы в случае необходимости постоять за себя.
Князя Андро задержали по службе в полку, и он успел прискакать на своем лихом карабахе только к концу обеда.
– Даня, разреши поздравить тебя, – говорит лихой сотник, наполнив свою кружку до краев алым карталинским вином, и поднимается из-за стола.
Золотые лучи майского солнца играют красивыми бликами на его седеющих волосах и огненными точками загораются в его печальных глазах, глазах прирожденного грузина. Когда он поднимает свой бокал в честь Дани, все стихает и ждет его первых слов.
– Я счастлив за тебя, деточка, – звучит гортанный голос князя, – счастлив, как и все присутствующие здесь за столом, видеть тебя довольной, удовлетворенной. Долгий и трудный курс ученья пройден. Консерватория кончена, все трудности игры на арфе преодолены тобою, ты теперь свободная художница и можешь вступить на поприще артистической деятельности. Теперь ни княжна Нина, ни тетя Люда – твои лучшие верные друзья – не станут препятствовать твоей славе, твоим успехам. Бесстрашно и смело пускай в путь свою ладью, дитя мое, и да поможет тебе Бог достичь желанной цели. Бог в помощь, Даня, и да охранит тебя святая Нина на избранном тобою пути! Да поддержит она твою веру в себя, в свои силы, в свой талант!
– Уррра! – вдруг разражается Валь, осушив залпом свой стакан и вдребезги разбивает его о ствол каштана к немалому ужасу Маруси, взявшей на себя обязанности хозяйки обеда.
– Тетя Люда, уймите его, он так у нас всю посуду перебьет…
Тра-а-ах! – разбивается следом за первым второй стакан.
– Глафира! – раздается строгий, почти суровый голос «друга» по адресу Глаши. – Ты совсем не умеешь себя вести.
– Но Валь же… – пробует оправдаться Глаша, только что разбившая по примеру названного брата второй стакан.
– Валь – юноша, он значительно старше тебя и…
Неожиданно княжна Нина прерывает свою речь на полуслове. Прямо к обеденному столу ковыляет какая-то очень смешная фигура, появившаяся в саду. Толстый, с огромным животом человек, в дорогой, нарядной, но засаленной и поношенной черкеске-папахе, едва держащейся на бритой, лоснящейся от пота голове, тяжело переступая с ноги на ногу, приближается по широкой аллее.
– Мир вам и благословение Аллаха! – произносит он ломанным русским языком.
– Будь благословен твой приход в наш дом, – отвечает, привстав со своего места, хозяйка. – Ты поторопился, однако, придти за ответом, Абдул-Махмет.
Маленькие пронырливые глазки гостя быстро обежали стол со всеми стоявшими на нем яствами и заискрились и замаслились при виде кувшина с бузой.
– Садись, кунак, гостем будешь, – предложила княжна Нина.
Татарин оглядел теми же бегающими глазками сидящее здесь общество и, приложив руку к сердцу, губам и лбу, отдал «селям».
– Ты бы прошла с гостем в кунацкую, Нина, а Маро и Павле отнесут вам туда бузу, шашлык и шербеты, – предложила Людмила Александровна подруге.
– Ты