Главная антироссийская подлость. Юрий МухинЧитать онлайн книгу.
«Только таким путем, – утверждал он, – мы можем заполучить необходимую нам территорию. В конце концов, кто сейчас помнит об истреблении армян?» Террор сопровождался безжалостным выселением более миллиона простых поляков с их земель и размещением там немцев из других частей Польши и Прибалтики. Это происходило зимой, и при переселении от холода погибло больше поляков, чем в результате казней54.
Ну и как же такой вопрос может обойтись без Геббельса? Он писал:
«Нам не нужны эти народы, нам нужны их земли… Суждение фюрера о поляках – уничтожающее. Скорее звери, чем люди, совершенно тупые и аморфные… На поляков действует только сила. В Польше уже начинается Азия. Культура этого народа ниже всякой критики. Только благородное сословие покрыто тонким слоем лака. Оно – душа сопротивления. Поэтому его надо убрать… Фюрер полностью разделяет мою точку зрения на еврейский и польский вопрос… Польская аристократия заслужила свою гибель… Вермахт обращается с польскими офицерами слишком мягко… Поляки этого не понимают. Я приму меры»55.
Вот вам и мотивы. Разве немцы их скрывали? Они налицо: Польши нет и никогда не будет, для этого нужно уничтожить интеллигенцию и, в ее числе, офицеров.
Поэтому когда немцам под Смоленском попали в руки лагеря с польскими военнопленными офицерами, да еще и числящимися за СССР, то им просто грех было упускать такой случай…
А то, что геббельсовцы мотива расстрела поляков немцами совершенно не рассматривают, является доказательством того, что дело не расследуется – оно фальсифицируется.
Разделение пленных на три категории
В «Катынском детективе» я обращал внимание на место преступления в Катыни как на почерк немцев, но со времени написания той книги бригада Геббельса накопала (в том числе и в полном смысле этого слова) много других данных, и место преступления как почерк преступника отодвинулось на второе место, в связи с чем о нем мы поговорим ниже. Но прежде, чем говорить о почерке, необходимо обширное введение в курс дела.
Вспомним, что в сентябре-октябре 1939 г. в руки СССР сначала как интернированные, а с ноября 1939 г., после объявления правительством Польши в эмиграции войны СССР, как военнопленные попали до десятка тысяч офицеров армии бывшей Польши и чуть меньше жандармов, полицейских, разведчиков, тюремных работников и т. д. Весной 1940 г. они были разделены на три части.
Первая часть – преступники – была арестована, осуждена, часть осужденных, получивших сроки, отправлена в исправительно-трудовые лагеря, а приговоренные к расстрелу расстреляны в тюрьмах Смоленска, Харькова и Калинина и там же и похоронены. Судя по тем данным, что геббельсовцы невзначай сообщают, расстрелянных было от сотни до несколько сот в каждой из означенных тюрем, а в сумме их было вряд ли больше, нежели 1000 человек. Об этом не пришлось бы гадать, если бы геббельсовцы не уничтожали в архивах России дела по этим преступникам, а опубликовали их.
Вторая