Спасти Батыя!. Наталья ПавлищеваЧитать онлайн книгу.
кричали раненые и нападавшие, каждый свое, нельзя сказать, чтобы охрана не отбивалась, но четверо против десятка, да еще и расстрелянные издали, – это не в счет. Остальные быстро либо оказались тоже убиты, либо попали под аркан. Нападавшим не нужны люди, потому, перебив охрану и сильных мужчин, стегнули верблюдов, подгоняя в свою сторону.
Разбойники налетели, как степной вихрь, и унеслись с награбленным, оставив лежать на земле восьмерых и еще троих раненых, стучавших зубами. А еще двух ослов, которых вскачь не погонишь. И это в половине дневного перехода от большого караван-сарая – знаменитого Белеули! Такого давно не помнили караванщики.
Но долго страдать нельзя, мало ли что, дотемна им надо куда-то добраться. Оставшиеся в живых принялись осматривать остальных, пытаясь найти еще кого-то выжившего. Напрасно, никто не подавал признаков жизни. И похоронить, как положено, не удастся, нет никакой возможности, у них только два осла и никакой поклажи. Купцы видели в жизни всякое, они понимали, что могут быть и ограблены, и убиты, а потому только сложили погибших рядом, прочитали над ними молитвы и, взгромоздясь по одному на двух ослов, махнули рукой третьему выжившему – своему слуге, чтобы поторопился.
До ночи они сумели добраться до Белеули, правда, слуга упал замертво, а двое купцов выжили. Трясясь и проклиная все на свете, они рассказывали о нападении, стуча зубами, жадно пили воду и умоляли дать им верблюдов, чтобы ехать домой, доставали трясущимися руками из поясов зашитые туда золотые монеты для оплаты. Хозяин караван-сарая мог сделать это, но куда же ехать без охраны? Пришлось ждать несколько дней, пока не пройдет караван, к которому можно присоединиться. На их счастье, такой появился через три дня, совсем скоро осень и за ней зима, потому караван-баши торопились, пора ранней осени, когда, как и весной, самое время проходить Устюрт, не так длинна, караваны шли один за другим.
Хозяин караван-сарая подробно расспрашивал, не остался ли там кто раненый, хорошо ли смотрели. Купцы мотали головами и убеждали, что смотрели хорошо, никого выжившего не было. Если честно, то они не были в этом уверены, но не возвращаться же обратно ради какого-то охранника или погонщика, при одной мысли о том страшном месте купцам становилось не по себе.
Солнце пекло нещадно, и это в начале осени, а что было бы летом? Но размышлять об этом было невозможно из-за сильной боли и жажды.
– Пить…
А напоить некому, рядом только чахлый кустик на выжженной солнцем земле. Ни звука, ни живого голоса. У лежавшего рядом человека мутные глаза и остановившийся взгляд, он свое отжил… С трудом удалось подняться на четвереньки, чтобы хоть оглядеться. При попытке опереться на левую ногу черные мушки перед глазами замелькали так, что скрыли за собой все.
Справа сложенные в рядок погибшие, но ни верблюдов, ни ослов, ни людей не видно. Если сложили отдельно погибших, значит, не нападавшие, те просто не стали бы возиться, значит, кто-то остался жив и тоже поспешил удалиться. Это плохо, очень плохо, в одиночку посреди степи без воды и защиты погибнуть слишком легко. Глупо выжить при нападении на караван и умереть