Кризисное обществоведение. Часть вторая. Курс лекций. Сергей Кара-МурзаЧитать онлайн книгу.
– это история после Страшного суда глобальной пролетарской революции, которая устранит отчуждение, порожденное первородным грехом частной собственности.
Стоит заметить, что представление Маркса о зарождении частной собственности носит квазирелигиозный характер и корнями уходит в ветхозаветный миф о грехе. Он выступал, как пророк, что и привлекло к нему огромные массы людей традиционных обществ, в которых был жив еще «естественный религиозный орган», вытравленный на Западе модерном.
Он так писал о сотворении человечества и частной собственности: «Развивается и разделение труда, которое вначале было лишь разделением труда в половом акте… Вместе с разделением труда., следовательно, дана и собственность, зародыш и первоначальная форма которой имеется уже в семье, где жена и дети – рабы мужчины. Рабство в семье. есть первая собственность, которая, впрочем, уже и в этой форме вполне соответствует определению современных экономистов. Впрочем, разделение труда и частная собственность, это – тождественные выражения».
Вступление в коммунизм для Маркса – завершение огромного цикла цивилизации, в известном смысле конец «этого» света, «возврат» человечества к коммуне. То есть, к жизни в общине, в семье людей.
Социализм же – всего лишь экономическая формация, где разумно, с большой долей рациональной солидарности устроена совместная жизнь людей. Но устроена не как в общине («семье»)! «Каждому по труду» – принцип не семьи, а весьма справедливого общества, в том числе и буржуазного. Кстати, главная справедливость социализма заключена в первой части формулы, которая обычно замалчивается – в том, что «от каждого по способности». Социализм никого не отвергает, не оставляет на произвол свободного рынка. Для капитализма, не ограниченного государством, формула была бы такой: «От каждого – его востребованный рынком товар, каждому – стоимость его товара».
Оставим пока в стороне проблему: допустимо ли спускать «призрак коммунизма» на землю – или он и должен быть именно Призраком, к которому мы обращаем гамлетовские вопросы. Зафиксируем, что рациональный Запад за призраком не погнался, а ограничил себя социал-демократией. Ее лозунг: «Движение – все, цель – ничто!» Уже здесь – духовное отличие от коммунизма. А подспудно – отличие почти религиозное, из которого вытекает разное понимание времени.
Время коммунистов – цикличное, мессианское, эсхатологическое. Оно устремлено к некоему идеалу (светлому будущему, Царству свободы – названия могут быть разными, но главное, что есть ожидание идеала как избавления, как Возвращения, подобно Второму пришествию у христиан). Это – Преображение мира, в этой идее – эсхатология коммунизма. Корнями она уходит в хилиазм ранних христиан.
По словам С. Булгакова (очень актуального сегодня мыслителя), хилиазм «есть живой нерв истории, – историческое творчество, размах, энтузиазм связаны с этим хилиастическим чувством… Практически хилиастическая теория прогресса для многих играет роль имманентной религии,