Я еще жив. Автобиография. Фил КоллинзЧитать онлайн книгу.
любопытное на скатерти. Всего лишь обычный воскресный обед британской семьи.
Папа много чего умел делать по дому, но он совсем не хотел ничего делать. Он считал, что если все более-менее работает, то все хорошо. Особенно это касалось электричества. В начале 50-х розетки были сделаны из коричневого бакелита, а провода были обмотаны простым шнуром, что было в какой-то степени не очень надежно. В кладовке, где хранился радиоприемник, в розетку на плинтусе часто вставляли фильтр с пятью или шестью воткнутыми штепселями. Электрики называли это «рождественской елкой». В нашем фильтре мы довольно часто слышали шипение, что всегда вызывает опасение, когда дело касается электричества в доме. Клайв как самый старший всегда вставлял еще один штепсель в розетку уже и так переполненного фильтра, а мы с Кэрол завороженно и одновременно с любопытством смотрели на то, как Клайва каждый раз немного ударяло током, который резкой щекоткой проходил по всей руке.
«Это значит, что там напряжение, ничего страшного», – говорил папа, перед тем как сесть со своей трубкой, чтобы послушать радио или посмотреть телевизор, не обращая внимания на дымящуюся руку бедного Клайва.
До моего рождения у семьи не было машины, так как отец никак не мог сдать экзамены на водительские права до 1952 года, когда мне исполнился один год. Это была его всего лишь седьмая попытка. Если машина его «не слушалась», то он начинал сильно ругаться на нее и был уверен, что неисправность мотора была частью заговора против него. Легендарная сцена из сериала «Башни Фолти», в которой побагровевший от злости Бэзил Фолти (в исполнении Джона Клиза) молотит свою сломавшуюся машину, – это очень похоже на некоторые ситуации из нашей семейной жизни.
Примерно в тот же период папа купил свою первую машину и решил прокатить меня и Кэрол до Ричмонд-парка. Он также хотел проверить систему безопасности в новом автомобиле. Я был на заднем сиденье, и казалось, что все было хорошо. Но вдруг без предупреждения отец решил опробовать тормоза, и я резко вылетел вперед. К счастью, я ударился лицом о приборную панель, и это немного смягчило мое приземление. У меня до сих пор остались из-за этого шрамы с правой и левой сторон рта.
Папа настолько застрял в прошлом, что, когда в 1971 году был объявлен переход на метрическую систему мер, он сказал, что не переживет этого. Чеканка новых монет в Англии также угрожала его жизни. Оглядываясь назад, я не вижу причин отрицать, что отмена шиллинга, к сожалению, действительно ускорила смерть отца.
Моя мама всю жизнь прожила в Лондоне. Она выросла на Норт-Энд-роуд в Фулхэме, была одной из трех сестер, и каждая из них работала швеей. Ее брат Чарльз был летчиком и летал на «Спитфайре»[6]. Во время войны его самолет сбили, и он погиб. Одна из сестер мамы, Глэдис, жила в Австралии, и мы каждое Рождество присылали друг другу аудиокассеты. Я также ее никогда не видел, потому что она тоже умерла до того, как наша встреча стала возможной. Другая мамина сестра – Флорри – была очень милой,
«Спитфайр» – британский истребитель времен Второй мировой войны (