Редгонтлет. Или роман о восемнадцатом веке. Вальтер СкоттЧитать онлайн книгу.
Смотри на вещи трезво, не дополняй их своими фантазиями. Припоминается, как ты взирал на старую каменоломню, пока не устроил из груды камней бухты, проливы, горы и пропасти, словом, весь грандиозный пейзаж Фарерского архипелага там, где все привыкли видеть обыкновенный конский пруд для водопоя. А сколько раз я наблюдал, как ты смотрел на ящерицу, словно бы на крокодила? Да, воображенье то теперь смешно – в луже не утонешь, и ящерка тебя не съест. Среди людей всё по-другому, нельзя ошибиться в тех, кому доверился; нельзя недооценивать и наоборот, на что способны люди, чтобы не подвергнуться не только насмешкам, но и не дать с тобой случиться куда как большим неприятностям. Потому, Дарси, не выказывай никому свои мечты; твоё геройство, поверь же старому другу, наиболее опасная черта для славного и доброго паренька. Adieu! Надеюсь на взаимную откровенность, но главное – sis memor mei42. А. Ф.
Письмо третье
Дарси Латимер к Алану Фэрфорду
Я получил твою нелепую и совершенно банальную эпистолу. Тебе повезло, что мы, как Ловелас и Белфорд,43 условились начистоту говорить друг с другом; будь иначе, клянусь честью, в твоём последнем ответе есть некоторые пассажи, которые заставили б меня тотчас примчаться в Эдинбург только затем, чтобы доказать тебе, что я вовсе не тот, за кого ты меня полагаешь.
Вот, значит, как ты меня представляешь! Я угожу в передрягу, и мне недостанет смелости выбраться из неё… Да я боялся шаг шагнуть, чтобы тебя не покинуть; и столбом торчал из-за твоего холодного, чёрствого сердца, пока весь мир, сломя голову, летел мимо нас. Художник! Портретист! А что, если я расскажу тебе, Алан, за разницей меж нами в четыре года, о голозадом хайлендере с полной пинтой, и о пьяным в стельку лоулендере с такой же точно кружкой, кто чокались себе во здравье?
Каково же у тебя было на сердце, чтобы увидеть себя голландской куклой, чьи чувства, как её руки и ноги, держатся словно на проволочках – повиновение, терпение, и так далее, и тому подобное; смиряя внутренний огонь, без которого никто и никогда не сдвинется ни на дюйм! Но разве я не видел ту силу, что выбрасывала тебя ночью из постели? Или напомнить тебе о наших сумасшедших выходках? Твои вызывающие речи и накрахмаленные манеры всегда плохо скрывали твоё желание взволновать свою кровь какой-нибудь проказой, хотя ты и старался до самого конца не выглядеть её причиной; и не могу от души не посмеяться, когда вспоминаю тебя – будущего председателя высокого шотландского суда – красным, пыхтящим и барахтающимся, как битюг, в болоте, где все попытки выбраться из него погружали тебя ещё глубже, пока кто-то… ну, скажем, я, например, не сжалился над мастодонтом и не вытащил его за хвост и гриву.
Чтоб закончить мой портрет… возможно слишком уродливый, чтобы в этой образине я мог себя узнать! Укажи, где и когда
Помни меня.
* Речь идёт о персонажах романа Сэмюела Ричардсона (1689—1761) «Кларисса, или История молодой леди».