Родина имени Путина. Иван МироновЧитать онлайн книгу.
глазом, ответил я.
На этом папенька окончательно успокоился.
Пролетело два часа. Поднялись на выход. Когда одевались, я отдал Наташе все телефоны и документы на случай ареста. Девчонка переживала больше меня. вышли спокойно. Прошли два кордона. Сели в машину. Отвезли родителей. Прощаясь с ее отцом, я поймал его взгляд. в нем отразилась глубокая симпатия, но вместе с ней недоверие и, как мне показалось, сочувствие.
Вечером встретился с матушкой. Она молодец – держится. то, что на нее свалилось, сломало бы кого угодно. Она же, наоборот, никогда, как сейчас, не была такой спокойной, собранной и ответственной. Каких же усилий ей стоило отмобилизовать нервы и силы, что нести этот крест. Мама передала ордер на предоставление адвокатской защиты.
Из дневниковых записей, 12 мая 2005 г.:
И снова дорога: Переславль-Залесский, Ростов Великий, Ярославль – путь, который никак не может стать привычным. Каждый город – крепость, крепость русского воинства, духа, воли. Когда проезжаю по их тесным улочкам, в голове калейдоскопом проносятся даты, имена, названия – все, что осталось из курса истории древней Руси.
…По дороге между Москвой и Ярославлем есть очень прямой отрезок пути, идущий через большой холм, на котором возвышается храм, увенчанный огромными синими куполами. И верст пять ты поднимаешься прямо к этому храму – только вверх и только вперед. Создается впечатление необыкновенной глубины, красоты и величия. На этом подъеме мы уперлись в фуру. Слабо соображая, что делаю, я пошел на обгон. Лоб в лоб на меня шла белая «семерка», водитель которой даже не гудел и не мигал, он просто пытался успеть вспомнить лучшие моменты своей жизни.
Крутанув руль, я еле успел выскочить на встречную обочину. Остановились, перекрестились, поехали дальше. Господь пока милует, значит, для чего-то мы еще сгодимся.
Из дневниковых записей, 6 июня 2005 г.:
Мы созванивались с Наташей каждый день. Я отлично чувствовал ее настроение, даже если она очень хотела его скрыть. Первый раз я услышал такой тяжелый голос. Она отпиралась, ссылалась на головную боль, на усталость. Я поднажал, она все рассказала. Это должно было случиться – до ее отца, наконец, все дошло. развернув в самолете свежий «Коммерсантъ», Геннадий Федорович обнаружил на полполосы портрет своего перспективного зятя. Пережив настоящий шок, он примчался к дочери и потребовал от нее немедленно разорвать со мной отношения – «по телефону – прямо сейчас». «Меня никто не тронет, а ты пойдешь как соучастница», – заявил дочке любящий папа. Наташа ничего не смогла сказать отцу, кроме того, что сделает это только при личной встрече со мной.
Подобный расклад моей личной жизни легко просчитывался, и, как мне тогда казалось, я был к этому готов. И вот снова дорога в Москву, но не такая легкая и не такая желанная, как всегда. На душе скребут кошки, и хотя ничего не решено, но все уже понятно. Знакомая «вольво» стояла на привычном месте, я открыл дверь – давно так не билось сердце. Мы ехали молча.