Рейдовый батальон. Николай ПрокудинЧитать онлайн книгу.
Это же событие! Ну все, забыли, хорошо?
Наверху стоял ротный, усмехаясь, смотрел на нас, руки в карманах, лицо злое-презлое.
– Что было?
– Да я нечаянно замполита чуть не убил. Патрон в патроннике оказался. Глупо вышло.
– Мозги через дырку в башке все вытекли? Или чуть-чуть еще есть?
– Ну я пошутил, глупо получилось.
– Вижу, что не умно, на редкость не умно. В полку между рейдами все караулы будут твои. Чтоб дурь не кипела.
– Понял. Разрешите идти к себе, товарищ капитан?
– Давай, давай, и быстрее, а то еще в меня пальнешь, – насмешливо, все так же недобро глядя, произнес Кавун.
Ротный взглянул мне в глаза и вздохнул:
– С кем воюем, ну и офицеры: зеленые мальчишки и идиоты. Пойдем чай пить. Вояка… Как самочувствие?
– Да ничего, терпимо, могло быть и хуже.
– Могло… Списали бы на снайпера. Вот так. Как все было?
– Ай, глупость, глупая шутка. Идиотизм какой-то. Первый рейд – и погибнуть от пули своего же ненормального офицера.
– Кстати! Убивают, как правило, в основном новичков в первые месяцы и заменщиков, а также перед отпуском и после отпуска. Концентрации нет. Ну, вот мы с тобой в равном положении: и ты, и я в периоде повышенной убиваемости. Да только я об этой войне все знаю: знаю, когда пригнуться, когда упасть, где упасть, куда наступить, и мне всего месяц-другой остался, а тебе еще… Кто знает, что тебе предстоит? Эх, послужишь с мое, все испытаешь.
– А что было у тебя, Ваня? Самое жуткое?
– Самое жуткое? Я тогда был ротным в третьем батальоне, стоял на дороге к Джелалабаду. В зону нашей ответственности ввели спецназ из Союза. Удали, самодовольства, самоуверенности много, а мозгов и опыта мало. Они вошли батальоном в одно из ущелий, а поверху пустили лишь взвод. Взвод зажали, перебили за полчаса, а затем взялись за передовую роту. Мой пост был очень близко, ближе всех. На четырех БМП я примчался туда, но пробиться в ущелье не получилось: не было дороги. Когда мы подошли, бой еще шел, к нам выбрались несколько человек. Потом подоспели еще спецназовцы, и мы полезли в ущелье, но уже с хорошим прикрытием, да и вертушки помогали. Войти вошли, а добраться до них смогли только на следующий день. Вытаскивали их еще трое суток, одни трупы выносили, да еще под огнем, раненых почти не было. И вот когда спасаешься, прикрываясь покойником, и с другой стороны лежит такой же убитый пацан мордой в песок, и пули свистят со всех сторон, тогда и маму вспомнишь, и Бога позовешь. А когда жрать хочешь, то жрешь, привалившись к мертвому телу, и банку для удобства на него поставишь. Вот так-то. Первые седые волосы в моей рыжей шевелюре я после этого обнаружил.
Мертвых устали выносить. Столько крови никогда больше не видел, и надеюсь, не увижу. А Грошиков только хорохорится и бравирует, а опыта никакого. Из полутора лет он девять месяцев по госпиталям да отпускам. Надежды на него, как на опытного командира, нет. Взводные – все новички, служат по одному месяцу. Ты такой же, – и вздохнув, продолжил: – Голубев – прапорщик опытный, но трусит после контузии. Вот такие дела. Держись меня, учись, запоминай. Старайся выжить!
– Иван,