Золотой человек. Мор ЙокаиЧитать онлайн книгу.
набитый турецким табаком. В облике его угадываются восточные черты, и скорее турецкие, чем греческие, а между тем человек этот всей своей наружностью – кафтаном с меховой опушкой, круглым красным колпаком – явно желает выдать себя за греко-серба. Однако от глаз внимательного наблюдателя не укроется, что бритая часть его лица гораздо светлее скул и лба: так выглядит обычно человек, недавно сбривший густую бороду.
Этот господин внесен в судовой журнал под именем Евтима Трикалиса и является владельцем груза. Само судно принадлежит комаромскому[2] купцу Атанасу Бразовичу.
Ну и наконец, из окошка каюты по соседству со святой Варварой выглядывает девичья головка.
Лик девушки вполне мог бы принадлежать святой.
Бледным его не назовешь, лицо именно белое; это белизна, присущая мрамору или хрусталю и совершенно естественная, как черный цвет лица у абиссинцев или желтый – у малайцев. Белизна, не затуманенная примесью какого бы то ни было иного цветового оттенка, не уступающая румянцу ни под порывами встречного ветра, ни под упорными взглядами мужчин.
Правда, девушке, наверное, лет тринадцать, она еще дитя; однако высокая гибкая фигура и строгое, как у статуи, лицо с безукоризненными античными чертами наводят на мысль, что ее мать, должно быть, подолгу заглядывалась некогда на лик Венеры Милосской.
Густые черные волосы ее отливают металлическим блеском подобно оперенью черного лебедя. Но глаза у нее синие. Длинные, тонко очерченные брови почти сходятся на переносице; такие сросшиеся брови придают лицу какую-то магическую власть. Две тонкие, сросшиеся воедино полоски словно черный ореол на лбу святого лика.
Девушку зовут Тимея.
Теперь мы представили всех путешественников «Святой Варвары».
Судовой комиссар, протрубив на берег команды и замерив глубину с помощью свинцового грузила, старается улучить время, чтобы – оборотясь к святому образу – поговорить с девушкой.
Тимея понимает только по-новогречески, а судовой комиссар бегло изъясняется на этом языке.
Он рассказывает девушке о красотах этого края: красотах грозных, таящих опасность.
Белое лицо, синие глаза не меняют своего выражения, но явно внимают его речам.
И все же судовому комиссару кажется, что внимательный взор этих синих глаз устремлен не на него, а на фиалки, что благоухают у ног святой Варвары. Он срывает одну из них и протягивает девочке: что ж, пусть слушает, о чем говорят цветы.
Рулевой видит все это со своего места и не одобряет поступков комиссара.
– Чем обрывать цветы у святого образа, – ворчит он скрипучим голосом, – да девчонкам раздавать, лучше бы зажгли освященную вербу у лампады. Ежели Богу угодно будет, чтобы мы налетели вон на того каменного идола, то тут нас и сам Иисус Христос не спасет. Пронеси, Господи!
Это заклинание Янош Фабула произнес бы, даже будь он наедине с самим собой, но поскольку рядышком находился «блюститель» и слышал
Комаром – город на Дунае, ныне Комарно.