Призрак Оперы. Гастон ЛеруЧитать онлайн книгу.
Рауль. – Здесь нечем дышать.
– Вы совершенно правы, – согласился доктор и выставил за дверь всех, за исключением Рауля и горничной.
Та никогда прежде его не видела, однако не решилась ни о чем расспрашивать. А доктор вообразил, что если молодой человек поступал так, значит имел на это право. И виконт остался в гримерной, созерцая возвращавшуюся к жизни Дое, в то время как даже оба директора, г-н Дебьенн и г-н Полиньи, явившиеся выразить восхищение своей подопечной, были вытеснены в коридор вместе с чернофрачниками. Граф де Шаньи, выброшенный, как и все остальные, в коридор, громко смеялся.
– Ах, проказник! Ах, проказник!
И мысленно добавил: «Вот и доверяйте после этого юнцам, изображающим из себя святую невинность!»
Граф сиял. «Сразу видно, настоящий Шаньи!» – пришел он к выводу и направился в гримерную Сорелли; но та спускалась в фойе вместе со своим маленьким табуном, дрожащим от страха, и граф, как уже говорилось, встретил ее по дороге.
А в гримерной Кристины Дое послышался тем временем ее глубокий вздох, которому вторил чей-то стон. Повернув голову, она увидела Рауля и вздрогнула. Взглянув на доктора, она улыбнулась ему, потом перевела взгляд на горничную и снова на Рауля.
– Сударь! – обратилась Кристина к последнему пока еще едва слышно. – Кто вы?
– Мадемуазель, – отвечал молодой человек, встав на одно колено и запечатлев пылкий поцелуй на руке дивы, – мадемуазель, я тот самый маленький мальчик, который подобрал в море ваш шарф.
Кристина опять взглянула на доктора и горничную, и все трое рассмеялись. Рауль, покраснев, встал.
– Мадемуазель, если вам угодно не узнавать меня, я хотел бы сказать вам одну вещь наедине, очень важную вещь.
– Когда мне будет получше, сударь, хорошо?.. – голос ее дрожал. – Вы очень любезны…
– Однако вам следует уйти, – добавил доктор. – Позвольте мне оказать помощь мадемуазель.
– Я не больна, – заявила вдруг Кристина с неожиданной решимостью.
Поднявшись, она торопливо провела рукой по векам.
– Благодарю вас, доктор!.. Мне необходимо побыть одной… Уходите все, прошу вас… оставьте меня… У меня сегодня нервы разыгрались…
Врач пытался было протестовать, но ввиду возбужденного состояния молодой женщины счел, что лучшее средство в подобном случае – не противоречить ей ни в чем. И он вышел вместе с Раулем, который остановился в коридоре в полной растерянности.
– Сегодня я просто не узнаю ее, – заметил доктор, – обычно она такая мягкая…
На том они и расстались.
Рауль остался один. Теперь эта часть театра опустела. Должно быть, в танцевальном фойе началась церемония прощания. Рауль подумал, что Дое, возможно, тоже направится туда, и стал ждать в безмолвном одиночестве. На месте сердца по-прежнему ощущалась все та же боль. Именно об этом ему хотелось без промедления поговорить с Дое. Внезапно дверь отворилась, и он увидел горничную, которая вышла