Теория относительности с точки зрения путешественника во времени. Николь ВалентайнЧитать онлайн книгу.
Но сегодня я веду тебя к солнцу, а не прочь от него! Так что вперёд!
Чем ближе они подходили к небольшой парковке, посыпанной гравийным щебнем, тем сильнее колотилось сердце Финна. Теперь, когда всё стало более чем реальным, он осознал, насколько глупым оказался его план спрятаться за книгой. При виде огромных глыб мрамора, которые выступали из зеленоватой воды, как гигантские покосившиеся надгробия, у него свело живот. Он давно не бывал здесь, хотя часто видел это место во сне. Выступающие слои белого камня и отвесные склоны над глубокой водой придавали карьеру сходство с криво разинутым ртом, скалившим гнилые зубы. Карьер имел форму почти идеального узкого прямоугольника шириной примерно с бассейн олимпийского размера, но гораздо более длинный – и намного более глубокий. И это было вовсе не естественное озеро или другой природный резервуар, а рана, с жутковатой аккуратностью нанесённая у подножия горы. Уродливое дело человеческих рук, притворяющееся природным водоёмом.
Но Габи смотрела во все глаза и сияла так, словно попала в одну из обожаемых ею фантастических книжек. Финн припарковал велосипед у забора и поплёлся следом за ней.
Он надеялся оставаться незаметным и махнул рукой на груду мраморных глыб, которые валялись далеко от воды, зато находились близко к парковке. Габи искоса взглянула на него, но с улыбкой согласилась. Она вытащила из сумки дурацкий модный журнал (раньше она такое даже не читала), а потом расстелила полотенце. Финн, скрестив ноги, уселся на каменный обломок, а Габи растянулась на животе.
– Как же здорово, что у нас есть карьер!
Она перевернулась и положила руки за голову, подставив лицо солнцу, её локти покоились на полотенце. Финн огляделся по сторонам, скользнул взглядом направо и налево, проверяя, не пялится ли кто-нибудь на него. Не осуждает ли за то, что он сюда пришёл.
– В Нью-Йорке такое просто невозможно! До сих пор поражаюсь, почему взрослые не закрыли его для других, не оградили забором.
Финн тоже часто думал об этом.
– Он – наш собственный Стоунхендж… только лучше!
Пожалуй, Финн мог себе представить, каким волшебным местом ей кажется карьер, с выступающими из воды гигантскими мраморными плитами, в окружении деревьев, растущих словно из голого камня.
– А я иногда воображаю, что здесь – наш уголок Земноморья.
Габи вздохнула, как делала всегда, когда хотела поговорить о фантастических книгах. «По крайней мере, она не перестала их читать», – подумал Финн. Ему позарез было нужно, чтобы она оставалась той Габи, которую он знал. Его Габи, которая обожала лес, искала фейри и гномов в роще за бабушкиным домом. Что и говорить, жизнь была намного проще, когда они учились в третьем классе.
– Но ты в этом не разбираешься, – и она с напускным возмущением наставила на него палец, – потому что не любишь фантастику! Ничего, когда-нибудь тебе придётся проглотить всю Ле Гуин!
Обычно в таких случаях он напоминал Габи, что она не хотела учиться играть в шахматы. Сейчас же Финн был готов пообещать