Золотой скальпель. Николай Фёдорович ШахмагоновЧитать онлайн книгу.
вызывают к начальнику Ржевского гарнизона. Можно пока разойтись, но из лагеря не отлучаться. Ждать указаний. Отбоя этой тревоге не будет.
Строй не рассыпался, как в прошлый раз, а сгрудился, загудел. Все, волнуясь, обсуждали только что услышанное.
Перед самым завтраком вернулись начальник лагерного сбора и комиссар. Слушателей снова построили. Исаков заговорил глухо и жёстко:
– Товарищи, сегодня на рассвете войска фашистской Германии атаковали наши западные границы… Это война, товарищи. Война тяжёлая с сильным противником. На нас напал жестокий и коварный враг. – Комиссар оглядел посуровевший строй и продолжил уверенно и твёрдо. – Красная Армия разобьёт врага, вышвырнет его за пределы советской земли, загонит в его собственное логово. Мы должны быть готовы к испытаниям.
После завтрака, который прошёл в полной тишине, на плацу состоялся митинг. Подогнали старенькую институтскую полуторку. Её кузов стал трибуной, на которую поочерёдно по приставной лесенке поднимались командиры, преподаватели, слушатели.
Боцманов, Борисов, Исаков говорили о сложных задачах, которые в скором времени должны встать перед курсом, об огромной ответственности каждого за судьбу Родины.
По-юношески резко, даже с некоторым излишним задором выступали будущие военные врачи.
– Дождутся фашисты. Не на тех напали, – почти кричал коренастый крепыш. – Красная Армия разобьёт фашистскую нечисть на её же территории. Мы все как один готовы немедленно встать на защиту Родины, но вряд ли успеем, ведь война кончится раньше, чем мы окончим военный факультет. Я прошу отправить меня в действующую армию на любую, пусть даже доврачебную должность. Доучусь после победы.
Памятны были рассказы о боях в Испании. Гулякину вспомнилось и то, что говорил о предстоящей войне дивизионный комиссар Исаков.
«Жестокий, сильный и коварный враг, – думал Гулякин. – Окончилось мирное время. На порог родного дома пришли горе, смерть, разрушения…»
Но в тот день никто из слушателей даже предположить не мог, насколько суровы испытания, что выпали на долю страны, на долю каждого из них. Все, конечно, надеялись на скорую победу Красной Армии.
Ближе к полудню с аэродрома поднялись последние звенья самолётов, и сразу стало непривычно тихо.
А вскоре из Москвы пришло распоряжение немедленно вернуть курс на зимние квартиры.
Командование приняло решение выехать в Москву ближайшим поездом.
Свёртывание лагеря, занятие прежде радостное, сулящее скорый отпуск,
теперь проходило в суровой обстановке.
Разобрали палатки, сложили и погрузили их в автомобили, и сразу опустел, осиротел лес на берегу Волги, в тех краях совсем неширокой, но необыкновенно красивой и живописной.
Зияли квадратные глазницы палаточных гнёзд, в никуда вели теперь ровные лагерные дорожки и линейки. Но по-прежнему никто не позволял себе ступить на святыню лагерного сбора – переднюю линейку.
Когда, наконец, был собран, упакован и погружен