Русалки. Катерина ОльшинаЧитать онлайн книгу.
основателем Третьяковской галереи, человеком, который навсегда изменил ход судьбы большинства русских художников. Высокий чистый лоб, мягкий проницательный взгляд, прямой тонкий нос, длинная окладистая чёрная борода, изящные музыкальные пальцы – ничего этого не было у Ефима Александровича, который масляно улыбался и хранил молчание.
– Можете не сравнивать меня с многоуважаемым Павлом Михайловичем.
Его слова вырвали меня из сомнамбулического состояния.
– Что Вы, Ефим Александрович, я просто задумался!
– Бросьте, Иван Николаевич. А вдруг я умею читать мысли? – Третьяков склонил голову набок. Его хитрый зелёный глаз слегка сощурился за пенсне, а тонкие губы растягивались в улыбке.
– Правильно ли я Вас понял, – последние события, связанные со смертью Сони, буквально выбили меня из седла, в котором я и так держался некрепко. – Вы хотите, чтобы я поехал в Карелию?
– Именно! – глаз коллекционера горел.
Я замялся, но продолжил:
– Вообще-то я ещё не дал согласие. Не понимаю? Неужели Вы хотите отправить меня так далеко только для того, чтобы я оценил какое-то полотно? Мне странно слышать такие слова от знатока живописи и акулы антикварного рынка.
– Кажется, наш разговор затягивается, – промурлыкал Ефим Александрович и, медленно повернувшись, направился к своему дорогому черешневого цвета «Мерседесу». Он достал что-то из машины (что-то, что ослепительно блеснуло на солнце) и вернулся ко мне. Теперь он опирался на черную трость – именно её навершие в виде надкусанного яблока и дало такой яркий отблеск.
– Без неё я никуда. Тяжело ходить, тяжело стоять, – словно оправдывался старик. – Повредил ногу на раскопках в Таврии десять лет назад. Эта трость – эксклюзивный экземпляр. Она – моя спасительница.
– Почему яблоко?
– У кого-то яблоко, у кого-то – чёрный пудель.
– Олицетворяете себя с Воландом? – съязвил я.
Ефим опять заулыбался:
– Отнюдь. Яблоко – символ искушения. Хочу всегда помнить о соблазнах, а значит, и о грехах. Мне уж не так долго осталось ждать Страшного Суда.
«Что ж он всё о соблазнах-то?» – мелькнуло у меня в голове.
Ефим Александрович в очередной раз прочёл мои мысли:
– Соблазны делают нас слабее и уязвимее.
– Как любовь.
– Не-ет, – протянул старик. – Вы ошибаетесь. Сила любви – в её хрупкости, но и одновременно в небывалой мощи.
За горизонтом громыхнуло.
– Люблю грозу в начале мая! – антиквар переступал с ноги на ногу, как бы в нетерпении.
– Вот и Ваш айпад – то же яблоко… – кивнул на мой компьютер старик. – Надкусанное яблоко. А значит, то самое – Эдемское.
– Глупости, – фыркнул я. – Здесь нет никакой связи с Грехопадением. Насколько мне известно, изначально на логотипе компании Джобса и Возняка был представлен Ньютон, сидящий под яблоней, но позднее другой художник упростил логотип. Сей фрукт здесь всего лишь символ озарения,