Кровь на эполетах. Анатолий ДроздовЧитать онлайн книгу.
Как-нибудь потом.
Поздним вечером юные офицеры лежали на матрасах в выделенной для них палатке и тихо разговаривали, обсуждая события прошедшего дня.
– Ну что, господа прапорщики, – поинтересовался Козлов, – как вам показался полк и командиры?
– Ты о Спешневе или Руцком? – уточнил Тутолмин.
– Обоих. О ротных тоже.
– По-моему, нам повезло, – сказал Тутолмин.
– Объясни, – потребовал Козлов.
– Когда в штабе дивизии сказали, что пойдем в номерной[13] егерский полк, я, признаться, расстроился, – продолжил Тутолмин. – Чего хорошего там ждать, думал. А здесь поговорил с ротным, унтерами и понял, что ошибался. Геройский полк, и офицеры такие же. Полковой командир эту кампанию ротным начинал в чине штабс-капитана. Под Салтановкой храбро бился, две трети людей потерял и отбился от полка, оказавшись в тылу неприятеля. Выводил роту к Смоленску. По пути егеря подобрали Руцкого, найдя того при дороге с разрубленной головой и совсем голым.
– Да ну! – приподнялся на локтях Козлов. – Это кто ж его так?
– Французские гусары. Рубанули саблей по голове и обобрали до нитки.
– Вот нехристи! Офицера!
– Он тогда статским был. Наш батальонный командир – лекарь по образованию, в Могилеве практиковал. С приходом французов убежал из города и направился к своим. Гусары догнали.
– Невероятно! – потрясенно сказал Козлов. – Как же он из лекарей в офицеры пробился, да еще в такие чины?
– Государь пожаловал за подвиги. Руцкий еще на пути к Смоленску показал себя знающим в военном деле. Не доходя до города, егеря Спешнева побили роту польских шеволежеров – да так, что почти никто не ушел. Штуцера, что нам выдали, с поляков взяты. А придумал, как их побить, Руцкий. Предложил заманить в засаду и покрошить. Так и вышло. Пушки видели? Трофейные, тоже Руцкий захватил. Егеря Спешнева славно бились под Смоленском и в самом городе, затем – на Семеновских флешах под Бородино. Орден нашему батальонному командиру за это дело пожаловали.
– А что ж остальных обошли? – удивился Козлов.
– Чинами взяли. Спешнев – ныне подполковник, хотя три месяца тому в штабс-капитанах ходил. Твой ротный – подпоручик, а перед Бородино был прапорщиком, до того – и вовсе фельдфебелем.
– Мне не говорил, – пожаловался Козлов.
– Он не больно речист, – улыбнулся Тутолмин. – Но мой ротный твоего Синицына очень хвалит. Говорит: такого толкового офицера поискать. И фельдфебелем был справным. Солдаты за ним горя не знали: всегда сыты, обуты и одеты. В бою смел, но на рожон не лезет и другим не позволяет.
– Где лекарь так научился воевать? – задумчиво спросил Козлов.
– У французов, – подключился Плетнев. – В армии Бонапарта служил.
– А каких чинах?
– Военным лекарем при маршале Викторе в Испании. Там и насмотрелся. Но не схотел нехристям служить и сбежал в Россию. Он ведь русский князь.
– Что-то не знаю я князей Руцких! – хмыкнул Козлов.
– Так
Егерские полки в русской армии того времени за редким исключением не имели собственных имен (например, Финляндский), а числились под номерами, в отличие от обычных пехотных. Служить в них было не престижно.