Утерянные победы. Эрих фон МанштейнЧитать онлайн книгу.
с ролью технического, исполнительного органа. По меньшей же мере, случилось то, что в свое время стремились предотвратить генерал-полковник Бек и я нашими предложениями о разумном урегулировании вопроса об организации верховного командования во время войны. Мы предлагали тогда создать одну инстанцию, которая должна была объединить как руководство всеми действиями вооруженных сил, так и руководство операциями на суше, являясь единственным ответственным консультативным органом главы государства в вопросах ведения войны, во всяком случае, до тех пор, пока не будет одержана победа на континенте. Либо главнокомандующий сухопутными войсками должен был взять на себя одновременно руководство действиями всех вооруженных сил, либо начальник Имперского Генерального штаба, ответственный за руководство действиями всех вооруженных сил, должен был одновременно руководить операциями сухопутных войск. Ни при каких обстоятельствах, однако, нельзя было допустить, чтобы два Генеральных штаба – вооруженных сил и сухопутных войск – вмешивались в руководство операциями последних. По-видимому, создалось именно такое положение. Гитлер со своим ОКВ принимал решение о том, какую операцию следует проводить сухопутным войскам, а также, когда и где. ОКХ оставалась разработка соответствующих приказов даже в том случае, если то, что оно должно было теперь делать, не отвечало его точке зрения. Главнокомандующий сухопутными войсками был низведен с поста военного советника главы государства до одного из трех командующих видами вооруженных сил, обязанных лишь исполнять приказы. В самом ближайшем времени это нашло свое яркое подтверждение в создании «театра военных действий ОКВ в Норвегии».
Если задать себе вопрос, как получилось, что ОКХ было подобным образом отодвинуто на задний план, то ответ следует искать как в области личных взаимоотношений, так и в постановке вопроса о том, как следовало вести войну после победы над Польшей.
Гитлер – фон Браухич – Гальдер
Основная причина описанных выше событий заключалась в личности Гитлера, в его необузданной жажде власти и в переоценке им своих возможностей, чему способствовали его несомненные политические успехи, лизоблюдство видных партийных деятелей, а также некоторых окружавших его лиц. Это было также в значительной мере следствием того, что он по отношению к несогласным с ним военным деятелям был не только главой государства, но и Верховным главнокомандующим всеми вооруженными силами, т. е. их высшим прямым начальником. К тому же он блестяще умел в споре со своими военными партнерами бросать на чашу весов политические и экономические аргументы, которые последним нелегко было опровергнуть, ибо для их оценки решающее слово также имели не военные, а государственные деятели. Главную роль, однако, в узурпации роли не только главы государства и политического вождя, но и верховного полководца сыграла, очевидно, жажда власти. В этой связи мне на многое раскрыла глаза беседа с Гитлером, состоявшаяся в 1943 г. Это был