Александр Суворов. Сергей Тимофеевич ГригорьевЧитать онлайн книгу.
века, но стоявшему несокрушимо. Век нынешний и век минувший стояли плотно один к другому.
Авдотья Федосеевна велела кучеру подъехать к главному входу нового дворца. Тройка остановилась у дверей с зеркальными стеклами.
Из-за двери выглянуло чье-то испуганное лицо и спряталось. Долго никто не появлялся.
– Матушка, поедем назад, домой! – сказал Александр. – Нас не хотят пускать…
– Помоги мне выбраться.
Александр выпрыгнул из возка и подал руку матери. Она, кряхтя и бранясь, выбралась из экипажа.
– Смотри, не осрами меня в людях, – наставляла она сына. – Больше всего молчи. А если спросят, говори: «Да, сударь», «Да, сударыня».
– А «нет» нельзя? – спросил Александр.
Мать не успела ответить: зеркальная дверь отворилась, и оттуда выскочила сухая женщина, вся в черном, с пронырливыми светлыми глазами. Это была домоправительница Головина, Пелагея Петровна.
– Батюшки мои! Да это, никак, Авдотья Федосеевна! – воскликнула Пелагея Петровна. – Пожалуйте ручку, сударыня! Здравствуйте, матушка-барыня! Давненько к нам не жаловали. Сашенька-то как вырос – и не узнать! Пожалуйте, пожалуйте!..
Пелагея Петровна пропустила гостей в переднюю залу, велела кучеру отъехать на конный двор и заперла дверь на ключ.
В передней не было ни дворецкого, ни слуг. В доме стояла глубокая тишина.
– Как здоровье Василия Васильевича? – спросила Авдотья Федосеевна.
– Слава богу…
– А здоровье Прасковьи Тимофеевны?
– Тоже слава богу…
– Да что же это я ее не вижу? – обиженно проговорила Авдотья Федосеевна.
В былое время подруга всегда выбегала ей навстречу, чтобы обнять на самом пороге дома.
– Да все ли у вас благополучно? Тишина в доме, словно все вымерли…
– Ох, барыня-матушка! Коли правду сказать, не в час вы к нам пожаловали. Преогромное у нас несчастье приключилося! Такое уж несчастье, что и не знаю, как сказать. Господь нас за грехи карает!
– Да не пугай ты, Пелагея Петровна, – вишь, у меня ноги подкосились. Сказывай же!
Авдотья Федосеевна грузно опустилась на диван, сгорая от любопытства.
– Любимый-то кот барина, Ванька, залез в вятер[38] с живыми стерлядями, пожрал их всех, назад полез да в сетке и удавился!
– Насмерть?
– Насмерть, государыня, насмерть. Совсем окочурился кот. Было это еще утром. Стерлядей паровых заказал барин ради тебя, зная, что любишь. А теперь что мы будем делать? Как сказать про кончину котову? Матушка моя, да я и о твоем приезде доложить не смею… Покарал нас Господь!
– Да неужто вы все тут с ума посходили?! – рассердилась наконец Авдотья Федосеевна. – Не домой же мне теперь ехать! Дайте хоть согреться. Уж если хотите, я сама ему про Ваньку-кота доложу…
– Ой, государыня-матушка! – воскликнула Пелагея, и на лице ее появился сначала испуг, а потом радость. – Тебя-то он, матушка, выпороть не смеет и в дальнюю ссылку не пошлет… Уж вот вызволишь ты нас!
Пелагея
Вятер – домашний садок для живой рыбы, покрытый редкой сетью.