Полюс капитана Скотта. Богдан СушинскийЧитать онлайн книгу.
членов Королевского географического общества. На самом взлете своей эмоциональности он вдруг сказал: «Я полагаю, леди и джентльмены, что стремление достигнуть точки земной поверхности, на которую еще не ступала нога человека; пункта, которого не видел человеческий глаз, – уже само по себе заслуживает похвалы. А уж когда речь идет о точке, столько лет волновавшей воображение цивилизованного мира и занимающей единственное в своем роде положение географического полюса Земли, – достижение ее вообще перестает относиться к области чувств и перерастает в нечто большее, нежели обычный спортивный интерес. Оно взывает к нашей, британской национальной гордости и к нашим великим традициям.
Именно поиски этой заветной точки становятся убедительным доказательством того, что народ наш по-прежнему способен преодолевать трудности, не пасует перед ними и, как и прежде, остается в авангарде прогресса»[6].
Так вот, зная, с какими трудностями сопряжена подготовка экспедиции, Кетлин мгновенно уловила в словах мужа сомнение в том, что это «взывание к британской национальной гордости» и к великим британским традициям находит надлежащий отзыв в сердцах уже хотя бы тех британцев, от которых напрямую зависит успех антарктического похода. И была недалека от истины. Как недалека была от истины и в том случае, когда усомнилась, что британская нация все еще находится «в авангарде прогресса».
– Мы уже прошли около мили, – вырвал Скотта из потока воспоминаний голос Эванса, – однако впереди все еще видны ледяные поля.
– К ним пора привыкать, лейтенант, – спокойно ответил Скотт. – Мы ведь с вами стремились в Антарктиду, джентльмены? Тогда в чем дело? Вот она – перед вами!
3
Предзакатные цвета Антарктики!.. Они поражали Скотта своим непостижимым сочетанием и контрастной яркостью, очаровывали игрой оттенков и нереальностью ледовых силуэтов. Вот и теперь… Слегка заретушированное синевой багровое небо малиновыми переливами отражалось в черных, едва просветленных ледяных озерцах; айсберги приобретали какие-то совершенно немыслимые очертания, представая в облике то величественных, хотя и полуразрушенных, замков, то полузатонувших, но все еще остающихся на плаву кораблей. А ледовые поля между ними искрились всем мыслимым соцветием, словно огромные, заснеженные россыпи алмазов.
Всякий раз, когда экспедиционный фотограф Герберт Понтинг порывался увековечить всю эту красоту на фотопленку или на кадры кинохроники, Скотт искренне сочувствовал ему, поскольку порождаемые его аппаратами черно-белые картинки не способны были передать и сотой доли того величия, которое окружало в эти дни полярников.
Впрочем, вся эта неистовая красота ледового поднебесья была обманчивой, а мнимое спокойствие моря, как всегда, оказывалось коварным. Редкие дни солнечного благоденствия неожиданно, причем в самый неподходящий момент, прерывались то ливнями, то снежными буранами; а безмолвная зыбь открытой воды вдруг взрывалась
Здесь интерпретируется фрагмент речи, которую капитан первого ранга Роберт Скотт действительно произнес перед своей экспедицией на собрании Королевского географического общества Британии.