На заработках. Роман из жизни чернорабочих женщин. Николай ЛейкинЧитать онлайн книгу.
а иным и заложиться-то нечем.
– Правильно, – согласился хозяин.
– Нам вот кабатчик помог, чтобы меня справить в дорогу, – продолжала Арина. – Лужок мы ему предоставили, чтобы сено снять. Вот теперь сами будем при умалении сена на осень. Да и какая справка! Только на паспорт да на полдороги на чугунку хватило. Полдороги шли – пить, есть надо. Беда.
– Ну, ты-то за дорогу не больно-то отощала. Вишь, спина-то!.. – улыбнулся Ардальон Сергеев. – Спина гладкая.
– Я уж такая есть.
– Да и щеки нагулявшись. Мурло круглое.
– Позавидовал! Скажите на милость!
– Я гладких люблю.
Ардальон Сергеев опять улыбнулся, встал с места и шутя треснул Арину ладонью по спине. Та взвизгнула и проговорила:
– Ой, чтой-то вы деретесь!
– Это я любя. Это я жир пробую.
– Уж и жир!
– Погоди, на наших хлебах еще круглее огуляешься. У нас ешь вволю, харчи хорошие, – сказал Ардальон Сергеев.
– Денег-то уж очень мало за работу даете, – пробормотала Арина. – Шутка ли: всего пятиалтынный!
– Такая цена, Аришенька, такая цена. А цены Бог строит. Да и немало это. Месяц проживешь у меня – четыре рубля на руки получишь.
– Дома-то у нас уж очень нудно. Отец-то с матерью теперь как бьются! У нас пять ртов дома осталось.
– Что делать, умница! Везде теперь нудно, везде теперь бьются. Это уж от Бога…
Арина, слыша ласковую речь, опять обернулась к Ардальону Сергееву и, улыбнувшись, застенчиво проговорила:
– Ты бы, господин хозяин, дал мне три рубля вперед, чтобы родителям в деревню послать. Дай, пожалуйста, будь милостивцем.
– Это ничего-то не видя, да три рубля давать! Нет, милая, не те ноне времена. Я уж и так добр, что больничные за вас вперед плачу да паспорты прописываю.
– Дай, господин хозяин. Я тебе в ножки поклонюсь. Пожалей нас.
– Нельзя. Хоть ты и гладкая, а я гладких до смерти обожаю, а нельзя, умница. Погодить надо. Ты погоди. Вот месяц прослужишь и старанье твое я увижу, тогда дам.
– Экой ты какой, господин хозяин!
– Я добрый. Я ох какой добрый, а денег сразу давать нельзя, – отвечал ласково Ардальон Сергеев, ухмыляясь, подошел к Арине, схватил ее в охапку за плечи, покачал из стороны в сторону и прибавил: – Нельзя, ангелка, подождать надо.
Арина вырвалась из его объятий, ударила его по руке и, сделав строгое лицо, стала к печке, сказав:
– А зачем же рукам волю-то даешь? Это ты оставь. Этого я не люблю. Я не затем в Питер пришла. Да… Брось.
Ардальон Сергеев взглянул на нее и скосил глаза.
– А тебя убыло, что ли? «Не люблю»… А ты будь с хозяином поласковее, хозяин может пригодиться. Сама денег вперед просит, а тут не смей и шутками с ней пошутить. Ах, дура, дура девка! Вот уж неразумная-то!
Он махнул рукой, снял с гвоздя картуз и вышел на огород.
В полдень Ардальон Сергеев скликал рабочих к обеду. Мужики и бабы побросали работу около парников, прикрыли их стеклами, оттенили от солнца рогожами на кольях и пришли