Издательский проект Петра Первого. Илья Копиевский и новые русские книги. Юрий ЗарецкийЧитать онлайн книгу.

      По городам и весям Как же происходило распространение амстердамских изданий в России? Разошлись ли они по ее необъятным просторам? Каким образом и кому они попадали в руки?

      Хорошо известно, что в соответствии с петровской привилегией Тессингу из Амстердама книги доставлялись морским путем в Архангельск, а оттуда в Москву и другие российские города и села. Очевидно, какая-то небольшая их часть по традиции была сразу «безденежно» передана Петру, членам его семьи и высокопоставленным особам из ближайшего окружения царя. Во всяком случае, они вскоре оказались в петровской библиотеке, книжных собраниях Д. М. Голицына и Я. В. Брюса, а также в «книгохранителной келье» архиерейской ризницы митрополита Иова в Колмовском монастыре104. Еще несколько экземпляров поступило по крайней мере в два государственных учреждения: Посольский приказ и Московский печатный двор105. Что касается большей части амстердамских книг, то они, снова в соответствии со сказанным в государевой грамоте, распространялись «повольною торговлей» и, следовательно, попадали в руки к самым разным людям.

      Первым местом этой торговли была архангельская ярмарка – одна из крупнейших в России того времени. Русские купцы сотнями съезжались сюда со своими товарами по течению Двины и возвращались обратно с заморскими – в Москву, Ярославль, Кострому, Вологду, Каргополь, другие губернские и уездные города, слободы и села106. Среди этих заморских товаров должны были находиться и амстердамские учебники, хотя, скорее всего, их было не слишком много, поскольку большинство отправлялось из Архангельска напрямую в Москву, где печатная продукция пользовалась особым спросом и для нее имелись специализированные места продаж: книжный ряд и «библиотеки»107.

      О торговле в Москве книгами Копиевского мне известно три свидетельства. Согласно первому, их привозил сюда голландец Елисей Клюк, отдавал часть на продажу русским купцам, а оставшуюся распространял сам через нанятых торговцев («сидельцев»). Одним из этих сидельцев был торговавший в Самопальном (то есть оружейном) ряду наборщик Печатного двора Дмитрий Коробов108. Второе свидетельство находим в исследовании Эдварда Винтера, ссылающегося на неопубликованное письмо от 11 марта 1704 года немецкого филолога Генриха Лудольфа ученому и богослову Августу Франке. В нем Лудольф, кроме прочего, называет имя одного из продавцов книг Копиевского, некоего Шумана109. Наконец третье, наиболее подробное, принадлежит самому Копиевскому и содержится в его челобитной Петру 1710 года. В ней говорится, что книги, которые он «тискал в Амстердаме», продаются в Москве без его ведома и согласия, что приносит ему «обиду немалую и разорение»110. Обвинение в обмане Копиевский предъявляет