Сашка. Отпуск по ранению. Вячеcлав КондратьевЧитать онлайн книгу.
белым подворотничком, не хлебнувший и тысячной доли того, что довелось Сашке и его товарищам, подозревает его, Сашку, что он… сам себя… Да в самые лихие дни, когда, казалось, проще и легче – пулю в лоб, чтоб не мучиться, не приходила Сашке такая мысль.
Кровь бросилась в голову, а горло петлей захлестнуло – не вздохнуть, не выдохнуть. Не помня себя, поднялся Сашка, шагнул на лейтенанта… Будь в руках автомат, невесть чего мог натворить…
– Да ты что?.. Ты что, старшой, сдурел, что ли? Ты что?.. – Дальше Сашка слов не находил, только сжимал до боли, до хруста в костях пальцы правой руки.
Зина, охватив его сзади, потянула к себе, а лейтенант поднялся и цыкнул:
– Молчать! Прекратить истерику!
– Да ты роту… роту собери здесь… и я с тобой обратно на передок какой есть, раненый пойду! Понял? Пойдем! – Сашка захлебывался, выбрасывая все это. – Пойдем с ротой-то? Да в наступление, да в разведку! Посмотрел бы я на тебя там . Эх ты… – Сашка выругнулся и, притянутый Зиниными руками, рухнул на табуретку.
Из ран хлынула кровь, в глазах потемнело. Не держи его Зина за плечи, свалился бы на пол.
– Уйдите, старший лейтенант, – сухо сказал врач. – Зина! Морфий.
– Как его фамилия? – потянулся лейтенант к Сашкиной санкарте. – Распустились там совсем…
– Я прошу, выйдите и не мешайте работать, – повторил военврач.
А Сашка, бывалый боец Сашка, у которого все смерти на передке не выжали ни одной слезинки, вдруг забился во всхлипах вперемежку с ругательствами.
Словно в полусне было остальное – как сделала Зина укол, как снова перевязала руку, как украдкой поглаживала его по голове, говоря, будто чужому:
– Успокойтесь, раненый… Успокойтесь…
Очнулся Сашка только на улице, когда солнечные лучи полоснули по глазам, а Зинина рука, сжав его локоть, повела по ступенькам крыльца.
– Что это я?.. Психанул никак? И матерился?
– Ничего, ничего… Идем до палаты. Отдохнуть тебе надо. Успокойся, обойдется все…
– Кто этот старшой?
– Из штаба… А кто по должности, не знаю.
– Вот оно что… Вы тут разве не слыхали, что меня сам комиссар батальона к награде представил… за немца… А он…
– Ну его! Забудь об этом. Пойдем.
– Погоди, закурю. – Сашка полез в карман за табаком.
– Давай заверну.
– Умеешь? – удивился он.
– Научилась, просят раненые-то.
Сашка поглядел на Зину – изменилась она. И не только что побледнелая и похудевшая, а что-то новое в лице и глаза беспокойные.
– Ну, как ты тут?
– Что я? О себе расскажи.
– Что рассказывать? Видишь, живой я…
– Вижу, Сашенька… И не надеялась. Раненые такое рассказывали – сердце холодело. Спрашивала о тебе всех, а смешно, фамилию твою не знаю, в какой роте, в каком взводе, тоже. Никто ничего толком мне ответить и не мог. А целых два месяца… Господи, хоть весточку какую прислал с кем.
– Не до того, Зина, было… – Он опять взглянул на Зину. – Досталось и