СВО. Босиком по стеклу. Алексей Александрович СтопичевЧитать онлайн книгу.
того, что её, а не Степановну показали по телевизору, просто распирало женщину изнутри. Она сказала нарочито спокойно:
– А чи бачила ты мэне по телевизору?
Соседка глянула на Митрофановну и ответила:
– Бачила.
– И як я рассказала? – внутренне замирая от предвкушения похвалы, спросила Митрофановна.
– Як? – переспросила соседка и ляпнула так, что у Митрофановны ноги подкосились: – Да як собака сбрехала!
– Это отчего же? – поджала в обиде губы бабка, а соседка заговорила зло:
– Який племянник тебе рассказывал, шо в России нэма ничого? Шо ты брешешь? И где русские побачили унитазы и нутеллу? У тебя, что ли, дура старая? Ты в дырку всю жизнь гадила, и туда же и закопает тебя внучок!
Степановна даже сплюнула от досады:
– Сдурела на старости лет! Нутеллы они не видели! А ты видела ту нутеллу? Ты хоть бачила, шо це такэ? Унитазов не видели? – Степановна покачала головой: – У тебя даже холодильника нету! Телевизор сломался, так внук, вместо того чтоб починить, в город его упёр, на металлолом! Тебя грабить напали русские, не иначе! Коробами из твоей курушки выносить говно будут!
Соседка развернулась и побрела домой, а Митрофановна смотрела ей вслед, и по морщинистой щеке одиноко текла старческая слеза…
Комментарий
Иван Евсеев увидел, как двое российских солдат ведут нескольких пленных. Грязных, оборванных, в выцветшей форме со своими «тризубами» на шевронах и таким ненавистным в последнее время жовто-блакитным флажком. Пленные брели, опустив головы, понуро шаркали сбитой обувью по горячему асфальту. Иван с тоской посмотрел на дырявый после недавнего прилёта забор, вспомнил страх перед взрывами. И заорал люто, зло:
– Зачем вы их в плен-то берёте? Фашистов этих? Уничтожайте сволочей на месте!
Усталый военнослужащий посмотрел с удивлением на Евсеева и спросил:
– Да ты чего, мужик?
– Я чего? – задохнулся Иван и заорал вновь, напрягая жилы на шее: – Они наши сёла уже полгода долбят! А сколько на Донбассе убили? А вы их в плен? Прощать?
Военнослужащий вдруг сощурился недобро. И быстро пошёл к Евсееву. Тот даже струхнул малость. Но солдат ничего плохого Ивану не сделал. Просто схватил его за руку и подтащил к дороге, на которой переминались с ноги на ногу пленные вэсэушники. А после сдёрнул автомат с плеча и сунул в руки ошалевшему Евсееву.
– Стреляй! – сказал солдат. – Давай! Вот в этого!
Вытащил пленного и поставил перед Иваном. Иван ошалело смотрел на украинца. На бившуюся на шее жилку. На пот, проступивший крупными каплями на висках. А вэсэушник дышал со всхлипом, тяжело. Лишь ссутулил плечи да мял жилистыми, венозными руками края своего грязного кителя.
«Руки как у брата моего двоюродного Кольки, – невпопад подумалось Евсееву. – И даже лицом чуть похож. Только губы тоньше».
– Стреляй, – настойчиво повторил солдат и крепко схватил руки Ивана. Поднял их повыше, отчего ствол оказался напротив вздрагивающего кадыка украинца: –