Самое главное: о русской литературе XX века. Олег ЛекмановЧитать онлайн книгу.
Д. О причинах упадка и о новых течениях современной русской литературы. С. 91.
[22] Мережковский Д. Вечные спутники. М., 1911. С. 302. Подразумевается стихотворение Баратынского «Последний поэт».
[23] Крайний Антон <Гиппиус З.> Литературный дневник (1899–1907). СПб., 1908. С. 387.
[24] Бальмонт К. Горные вершины. Сборник статей. Кн. I, М., 1904. С. 61.
[25] Там же, с. 73–74. См. возражения Брюсова на это суждение Бальмонта: Литературное наследство. Т. 98. Валерий Брюсов и его корреспонденты. Кн. 1. С. 96.
[26] Бальмонт К. Горные вершины. Сборник статей. Кн. I. С. 101.
[27] Гиппиус Вл. Пушкин и христианство. Пг., 1915. С. 18.
[28] Волынский А. Современная русская поэзия // Северные цветы на 1901 год, собранные издательством «Скорпион. М., 1901. С. 229.
[29] Литературное наследство. Т. 98. Валерий Брюсов и его корреспонденты. Кн. 1. С. 650. Цитируем черновик. В окончательный текст письма эта фраза не вошла. С. И. Гиндин соотнес ее со следующим фрагментом из Первого послания к Коринфянам: «А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше» (Там же. С. 790).
[30] Там же. С. 713.
[31] Брюсов В. Дневники. 1891–1910. М., 1927. С. 49.
[32] Литературное наследство. Т. 85. Валерий Брюсов. М., 1976. С. 763.
[33] Там же. С. 84.
[34] Брюсов В. Tertia vigilia. Книга новых стихов. М., 1900. С. <3>.
[35] Литературное наследство. Т. 98. Валерий Брюсов и его корреспонденты. С. 402.
[36] Там же. С. 89.
[37] Коневской И. Мистическое чувство в русской лирике // Коневской И. Стихи и проза. Посмертное собрание сочинений. М., 1904. С. 210.
[38] В 1895 г. Брюсов предпослал эпиграф из «Недоноска» своему стихотворению «Мучительный дар».
[39] Кроме Брюсова, из старших символистов в список таких вкладчиков можно записать разве что Д. В. Философова, в статье «Соседи Пушкина по селу Михайловскому (к открытию пушкинской колонии)» (1912) рассказавшего о взаимоотношениях Баратынского с А. Н. Кренициным (Философов Д. Старое и новое. Сборник статей по вопросам литературы и искусства. М., 1912. С. 133–134). О Брюсове как исследователе Баратынского см. также очень хороший и до сих пор не утерявший научной ценности очерк: Тиханчева Е. Брюсов о русских поэтах ХIХ века. Ереван, 1973. С. 46–81.
[40] Брюсов В. О собрании сочинений Е. А. Баратынского // Русский архив. 1899. № 11. С. 437.
[41] Там же. С. 440.
[42] Там же. С. 446. Ср. в «Мировоззрении Баратынского»: «“Сумерки” стоят на рубеже в жизни Баратынского, они знаменуют собой его переход к новому мировоззрению, его возвращение к вере» (Брюсов В. Мировоззрение Баратынского (1898). С. 225).
[43] Там же. С. 220.
[44] Там же. С. 221, 223, 225.
[45] Там же. С. 222.
[46] Брюсов В. К столетию со дня рождения Е. А. Баратынского // Русский архив. 1900. Кн. 1. № 4. С. 545–546.
[47] Там же. С. 546–549.
[48] Там же. С. 549–552. Ср. в письме Брюсова к Коневскому от 19 ноября 1899 г.: «Что Баратынский читал и любил Спинозу, это моя догадка» (Литературное наследство. Т. 98. Валерий Брюсов и его корреспонденты. Кн. 1. С. 476).
[49] Брюсов В. К столетию со дня рождения Е. А. Баратынского // Русский архив. 1900. Кн. 1. № 4. С. 552–555.
[50] В стихах Добролюбова выявить переклички с поэзией Баратынского нам не удалось.
[51] Брюсов В. О русском стихосложении // Добролюбов А. Собрание стихов. М., 1900. С. 11.
[52]